Между мгновением и вечностью
Недавно, в один из дождливых осенних дней, у меня в
руках оказалась газета, которую я всегда жду с нетерпением и открываю с
особенным нескрываемым трепетом. Благо, что она доставляется в редкие минуты
свидания с моими однокурсниками, которые оказываются на пороге моей квартиры в
Северной столице. Ах, как я жалею, что подобной газеты не было у нас, недавних
выпускников консерватории, на страницах которой мы могли бы свободно
высказываться и обмениваться мнениями, которые в большинстве своем застревали
между общаговской кухней и курилкой. Или же
оставались за маститыми дверями кафедры музыковедения.
На этот раз меня чрезвычайно раззадорили темы ФДО и
ПК, вспоров думы и чаяния моего пребывания на этой грешной земле. Во-первых,
своим энтузиазмом на заданную тему. Во-вторых, полемичностью и сложностью
проблемы. Проблемой, которая после окончания консерватории с завидной
периодичностью опустошает твою и без того неотягощенную голову методами и
схемами выживания в этой не совсем приветливой и пушистой стране. Я долго
думала как написать просто и без затей эту статью. Ведь опасность скатиться до
смазливых жалоб и триллеров о тернистом пути простой среднестатистической
девочки из консерватории мало кому будет интересна.
После таких душещипательных историй у читателя
всегда возникают сомнения - а может, она не слишком быстро и далеко бегала, а
может, не хватило смекалки, а может, не с теми знакомилась и не то добывала? А
может, она просто не умеет писать и занимается необузданным графоманством?
Может быть. Давать какие-либо советы и разбивать на пункты и подпункты схему
карьерного роста - дело неблагодарное и вряд ли кому нужное. В конце концов,
уже написана книга Дейла Карнеги. А если не по душе, учитесь у великих и
сильных мира сего. Мне просто хотелось бы рассказать о тех проблемах, с
которыми сталкиваешься, как только переступаешь порог родной Alma Mater. Ведь совсем недавно я
находилась в примерно таком же состоянии, что и будущие музыкальные журналисты.
Ну что может быть проще - ты получил великолепную профессию, ты ее любишь всем
сердцем, ты готов работать день и ночь, писать огромное количество букв в
минуту, рассказывать то, о чем многие, сидящие с тобой в филармоническом зале
или на галерке, даже не предполагают. Да так, что главный редактор, прочитав
твою статью, причмокнет, присвистнет, поднимет на тебя удивленные, полные слез
глаза и произнесет сакраментальное: «Отныне вся культурная колонка ваша.
Творите, просвещайте и дарите людям радость!» Ни дать, ни взять – Кэрри Брэдшоу. А ты ему протянешь мокрую от волнения ладонь и со
вспухшей от счастья жилкой полетишь просматривать анонсы великих культурных
событий на ближайшие десятилетия. Эта ситуация напоминает случай с нашим
однокурсником, когда мы его спросили после семинара: «Что такое «витиеватый
дуг»? - Девушки! Это же элементарно! Так я называю сонатную форму Скрябина!» На
деле музыкальная журналистика оказалась таким же абсурдом и фикцией. На тот
момент, когда началась моя карьера музыкального журналиста, я не была новичком
в этом виде спорта. Хотя, не скрою, печаталась со времен училища, а в
консерваторский период возобновила деятельность только на последнем курсе.
Писать мне всегда было интересно и легко. Вне зависимости от материала - будь
то сочинение на заданную тему, курсовая, эпистолярное наследие или отчет о
проделанной работе. Особенно журналистика захватила и унесла в неведомые дали
счастья и упоения в консерватории, когда необходимо было знать досконально или
достаточно хорошо тот материал, о котором пишешь. Причем свобода, которая
допускается в печатных СМИ, не скованная ни наукообразным языком, ни выбором
жанра, ни хронометражем (в большинстве случаев) окончательно расставила все
точки над i. В конце концов, судьба предоставила мне
блестящий плацдарм для осуществления моих самых смелых надежд.
Ведь для тебя, малыш, открыты все пути!
Распаковав чемоданы и обследовав закоулки Невского
проспекта, я решилась брать культурную столицу штурмом. В одной из первых
купленных мной газет из серии «Работа без дураков и без знакомых», я нашла то,
что примерно искала - требуется журналист в такое-то издание. Вот оно,
свершилось! Забыв о педсоветах и песенках «о кроликах, о зайчиках» для подготовишек, я понеслась к телефону. Деловитый голос и
редакционная шумиха на том конце провода сказали мне «да» назавтра, лишив сна в
предвкушении встречи с мечтой. Наутро, окончательно истощенная неизвестностью,
я попробовала восстановить свежий цвет лица, внушительную маску видавшего виды
журналиста и не столь внушительное «портфолио».
«Когда-то надо начинать», - екнуло у меня внутри, тут же захлебнувшись утренним
кофе. Путь в редакцию был мучительным - маршрутка не едет, в вагон метро не
успела, вышла совсем не там. Но я продолжала прорываться через метель и
сугробы, через мосты и улицы, через равнодушные лица прохожих и неравнодушные
иностранцев. После несколькочасового поиска нужной
улицы, парадной и кода этой самой парадной, я, наконец, оказалась в
трехкомнатной квартире пред ликом главного редактора.
Обменявшись сухими сведениями о пройденном и намечающемся
жизненном пути, я отметила по мимике начальника несколько приятных для меня
моментов. Это одобрительно-удивленный взмах бровей на «закончила консерваторию»
и многозначительный кивок головы на «я хочу, а значит - могу». Плюс оценка
самого редактора моей вымученной писанины: «Пишете Вы хорошо, а значит - добро
пожаловать». Аудиенция прошла благополучно. Ура, значит с завтрашнего дня я в
штате (!!!) делового питерского издания со всеми вытекающими последствиями.
Дома, насколько позволяло мне головокружение от собственного успеха, в теперь
уже моем журнале я рассмотрела крошечные заметки о так называемых культурных
событиях. Только вот не о премьерах в Мариинке, и не
о филармонических концертах. Ну, подумала я, прямо-таки для меня – поле
непаханое, дело несделанное, слово несказанное. Да и с моим писательским
размахом я заработаю хорошие гонорары, имя и ...да мало ли! Как знать, летом и
на Канары можно слетать. В общем, морозным утром я
бежала на новую работу как домой после успешного экзамена. В мыле, пене и
закусив удила. В редакции, просидев час-другой в ожидании боевого задания от
босса, я направила свои стопы к главному журналисту, чтобы хоть чем-то занять
мозги и руки. Тем более ни своего стола, ни компьютера у меня на тот момент не
было. На меня пишущая братия посмотрела с недоумением и показала направление к
справочнику «Желтые страницы Санкт-Петербурга».
Быстро и без вводной лирики мне объяснили журналистские обязанности. За
несколько дней мне необходимо было написать статью о свадебных путешествиях.
Поэтому, начиная от буквы А и до Я должна обзвонить турфирмы
в славном городе и предложить написать о так называемом «свадебном пакете», то
есть перечне услуг, предоставляемыми этими турфирмами.
Но за определенную плату. Далее шли расценки на формат А4, модули и иже с ними.
Обзвонив и обегав полгорода, делая минутный перерыв на обед, ужин и перекур,
параллельно выслушивая лестные отводы, отказы и «мы подумаем», я уговорила
несколько фирм на интервью. Ну, подумала, теперь качество и размер статьи будет
зависеть только от меня. На четвертый день работы в издательстве я соорудила
грандиозную статью с массой цитат, реминисценций, теплых слов в адрес
молодоженов и фирм. Следующая серия началась тогда, когда я узнала, что весь
материал надо отправлять по факсу на согласование этим фирмам. Господи, сколько
после мне снилось факсов без правок и с долгожданной подписью замов, замзамов и замзамзамов!
Ведь удивительная вещь происходила - кому-то не
нравилось название и они предлагали свои фирменные, например, «Все, что Вы
хотели знать, но боялись - стеснялись-заикались, да и просто - забыли
спросить!». Или стиль не тот, который устроил бы руководство, или о той фирме я
написала с большей теплотой и сердечностью, нежели о них. Или:
- Сегодня нет настроения читать у Иван Иваныча, перезвоните через месяц.
- Как?! Журнал выходит на следующей неделе, а мы с
Вами не согласовали.
- Ну, знаете, девушка, это ваша проблема...
Дальше сюжет развивался с молниеносной быстротой,
размер моей же статьи молниеносно убывал. Главный редактор дал команду
«прочесать» турфирмы на «модули», то есть заплатить
еще энную сумму организациям за конкретную информацию. Автоматически насмарку
идет еще внушительная часть статьи в силу скудного бюджета турфирм!
В конце концов, когда так называемая статья оформилась и подошло время верстки,
я, вытирая слезы от вида обкромсанного «детища», попыталась все-таки здраво
рассудить и подсчитать гонорар за статью. Слезы полились еще обильней. Сумма
гонорара скукожилась от кофточки-мечты до колготок-реальности. «Ну что ж. Это
не страшно. Это только профпроверка на
несгибаемость», - подумала я. Вот следующая статья будет из области
журналистских расследований, или, о блаженство, - о премьере или концерте.
Тут-то я выложусь по полной программе! Так мечтала я, заглядывая с
неприветливой ветренной улицы в манящие окна театров
и концертных залов!
Если долго мучиться, что-нибудь получится!
Но радовало другое - в редакции, как в нормальном
здоровом организме, фонтанировал естественный отбор. Кто-то не выдержал гонки
на информационной дистанции, кто-то растерял способность творить и излагать
мысли, кому-то не позволила совесть комкать и ломать свои творческие находки. А
я тем временем оставалась в штате и ждала новых поручений от начальства. Хотя,
не скрою, в голове ежечасно возникало кровавое месиво идей и поводов для
написания интересных материалов. Журналисты постарше и поопытнее одергивали и
цыкали на меня, мол «сиди пока, не время для революций. Отправят - пропишешь».
Впрочем, усыпляя мои возбужденные нервы и перо присказкой «будешь писать и о
культуре». Шло время. Мне, помимо туристических закордонных статей, дали вести
рубрику «Ваш стиль». И вновь, как наивная девочка, я пронюхивала все возможные
варианты - интересные дефиле, показы коллекций ведущих кутюрье,
образ жизни и стилистические подробности известных личностей культурной
столицы. Но, к сожалению, начальство только причмокивало и бескомпромиссно
говорило: «Пиши хоть о покрое штанов Гергиева. Только
на взаимовыгодных условиях - раскрути его на рекламу. Проплатит
- 1 % от статьи твой». Естественно, на такое кощунство я просто не могла
решиться, ворочаясь бессонными ночами в поисках формулировки для отказа
начальству. Поэтому по большей части я кропала статьи о магазинах нижнего
белья, о механизмах приклеивания стразов Svarovski, о
дешевых плюшевых медведях (какое только они имеют отношение к «вашему стилю»?)
и ненавистных безделушках быта. Параллельно с этими мыслями я стремительно
приобретала опыт по экстремальному рождению шедевров, расширяла свое видение
этого многогранного мира и ...мечтала о культурной рубрике.
Наконец, начальство мне пообещало “интересный
материал”! Друзья по несчастью, то есть по писательскому цеху, меня поздравили
- вот ведь, дождалась. Всего месяц, а уже “на коне”. Дрожащими руками, под
одобряюще-ненавистные взгляды коллег, я вскрыла конвертик с приглашением. О
Боже, думала я, вот оно, счастье! Экстаз творческого упоения от предстоящего
ломал и крошил меня. Но по-настоящему раскрошило меня тогда, когда я осознала,
куда это самое приглашение. На торжественное открытие местного мясокомбината...
Итак, вместо оркестра - высокотехнологичный конвейер, вместо балерин - соевые
сосиски! Что ж, место действия изменилось, а значит - будем наслаждаться
благами цивилизации.
Впрочем, в отместку, я устроила своему желудку
феерический праздник, опустошив фуршетный стол на
сумму, в несколько нулей превышающий мои заработанные месячные гонорары! Не
забыв при этом прихватить 2 подарочных пакетища с
карбонатами и колбасами для своих домашних. Им на тот момент надо было
поправлять свое душевное равновесие от моих мук творчества.
В итоге за
полгода работы журналистом я посетила следующие культурные мероприятия: концерт
Ансамбля песни и пляски в рамках культурного проекта “Россия - Германия”!
Ребята плясали, пенсионеры пели, а я тупо смотрела на сцену, лениво ища
словесный эквивалент для профессиональной рецензии в текущий номер журнала.
Кстати, в проекте «Россия-Германия» был ряд очень
интересных событий, на которые я так и не попала. Почему? А всем сотрудникам
редакции хотелось туда. Поэтому билеты и приглашения молниеносно разошлись по
рукам менеджеров, которые и приносили основной доход журналу. Несколько дней я
увивалась за главредом, в руках которого мелькали
билеты на тетралогию Вагнера. Но в день начала спектаклей, когда контрамарки
уже лежали в потаенном углу моей сумочки, редактор решил “окультуриться и потусоваться с Гергиевым”. Хотя я
себя спрашивала: «Ну зачем себя мучить длинными операми и нелепыми
постановками? Можно сходить на праздник пива или живота. Благо, редакторы на
таких мероприятиях - очень востребованные люди».
Про мой личный опыт можно рассказывать еще долго.
Работая в редакции, я постоянно рассуждала - почему так непопулярны статьи о
театрах, музыке, живописи? Неужели никому ЭТО неинтересно или же востребовано в
узком кругу почитателей искусства? Но ведь в Петербурге, как нигде, очень много
людей, которые хотят читать про ЭТО и на достаточно профессиональном уровне!
Плюс количество журналов и газет, которое сопоставимо, пожалуй, только с
московской базой данных. Или все-таки проблема в моих запутавшихся извилинах и
абсолютной бездарности? И только спустя некоторое время я нашла для себя ответ
на этот почти детективный вопрос.
Несвоевременные рефлексии на своевременную тему
Естественно, работая в деловом журнале, я пыталась
писать и в другие СМИ, но каждый раз с переменным успехом. В основном, это были
разовые публикации. Когда заходил вопрос о штатной работе в том или ином
издании, мне отказывали. И поверьте, совсем не потому, что я отвратительно
пишу. Кстати, заказывали статьи с огромным удовольствием, особенно
тематические, проблемные или интервью. Каждый раз не забывая говорить о том,
как не хватает профессиональных музыковедов.
Вообще, по глубокому моему убеждению, да простят
мне педагоги, музыкальной журналистики просто не существует в современной
практике. Профессиональные музыкальные критики мало где востребованы. Ни в
какой печатный орган вас не возьмут работать, если Вы только специализируетесь
по культурной жизни. Каждый приходящий журналист, тем более без опыта работы
(хотя эта информация никогда не должна быть вами озвучена, даже всуе, даже
домашним. Она вообще под строжайшим запретом. Говорите, что творите с рождения,
а в каких изданиях - придумывайте на ходу, не ошибетесь) должен уметь писать
абсолютно все - от сводок информбюро до проблем местной канализации.
Причем, чем быстрее и легче Вы пишете, тем
вероятность стать штатным корреспондентом значительно возрастает. И никого не
будет волновать ваше консерваторское прошлое. А чтобы не нажить себе диагноз
«вялотекущей шизофрении», просто на время работы забудьте об
образовании-призвании. К сожалению, призыв нынче в нашей области отменен. А уж
на досуге Вы будете слушать с друзьями и Сильвестрова, и Малера. А они Вам -
читать Блейка и Лу Чжао-Инь.
В основном музыкальные критики нужны в
специализированных изданиях. В Питере это газета Мариинского
театра и два-три журнала искусствоведческой направленности. Причем, качество
этих изданий тоже очень разное. Это или наукообразные, с огромными претензиями
журналы для вполне определенного круга читателей, где ваш яркий стиль и
точность оценок мало кому нужны. Соответственно, у таких изданий маленький
тираж, огромные затраты и крошечные гонорары. Так что еще подумайте, а стоит ли
«овчинка выделки», когда, пропотев месяц-другой над статьей о пролегоменах к
теории стиля, увидите заметочку на затерянных
страницах (которую свои же и прочитают). А на вырученный гонорар купите 2-3
номера журнала, чтобы порадовать родственников в саратовской глуши.
Кстати, в Питере популярны театральные журналы. Но,
в основном, в них пишут свои - студенты, аспиранты, профессора. Если Вы
достаточно высоко оцениваете свои театрально-критические способности, то можно
попробовать.
Но учтите, что Вы и там не озолотитесь. Более того
- Вы должны быть в курсе театральной жизни города не по материалам чьих-то
публикаций. И достаточно хорошо разбираться в закулисных баталиях. Если у Вас
есть материальные средства на посещение спектаклей (самые дешевые - от 100
рублей, на премьеры даже не пытайтесь попасть), то дерзайте. Ни одна редакция
за спасибо Вам не выдаст контрамарки или пригласительные, потому что процесс
аккредитации в Питере достаточно сложен, и если даже Вы независимый журналист,
необходимо подтверждение главного редактора издания, на которое якобы Вы сейчас
работаете. А только потом театр-филармония-клуб и т.д
решат, нужны ли Вы ему в качестве информационного спонсора. Потому что не
каждое издание выгодно в этом качестве.
Еще один момент. Для того, чтобы попасть на
какое-либо значимое представление, в Вашем издании должен быть непременно анонс
за 1-2 месяца. Редакции это тоже стоит денег. Есть издания и «пожиже, и
пониже». Но там ваши способности критика не понадобятся, потому что работа
будет ограничиваться короткими заметками о... и концертами молодежных групп, не
всегда претендующими на место в истории. Как правило, во всех
культурно-развлекательных изданиях, помимо журналистских обязанностей, Вы
должны заниматься еще и менеджерской работой. То есть находить коллективы и
организации, которые смогут заплатить за вашу публикацию. В противном случае,
без- и малобюджетный проект никого не заинтересует. Причем Вы получите от суммы
вами же прописанной статьи 10-15 %. Это очень маленькие деньги за беготню,
творчество и потраченные нервы.
Такое положение вещей объясняется очень просто. Все
или почти все издания находятся на самоокупаемости, то есть зарабатывают деньги
своими силами. Поэтому бюджет зависит или от расценки на рекламу, или же от
тиража.
Согласитесь, желающих почитать о сливе «Сливок» или
инстинктах «Зверей» несравнимо больше, чем ценителей аутентичной музыки или
«новой сакральности». Для изданий с массовым тиражом
совершенно не нужны профессиональные выкладки. Для статьи достаточно
пресс-релизов (которые всегда выдаются журналистам на пресс-конференциях) и
пары-тройки литературных красот. Согласитесь, для этого не надо заканчивать
консерваторий.
Как правило, культурные колонки - лакомый кусочек
для многих журналистов. Потому что это своеобразная столичная тусовка, куда
допускаются избранные. И речь идет об «убиении двух зайцев» - послушать,
посмотреть, потусоваться, да еще и заработать.
В ком будет заинтересован редактор: в
дочери-сыне-знакомом нефтяного магната или в безвестном журналисте? Какие
деньги Вы принесете изданию? Скорее - затраты. А вот сильные мира сего в
благодарность могут подкинуть и реальные средства в кошелек издательства. И
если даже матери-дочки не сильны ни в русском языке, ни в изысках композиций Уствольской, в редакции всегда найдется человек (обычно
литературный редактор и корректор), который приведет текст в сколько-нибудь
человеческий вид. Я сама никогда бы не поверила в эту нелепицу, если бы
неоднократно не сталкивалась с этим. Чудовищно, но такова жизнь.
И последний штрих об именах. Многие критики
работают как независимые журналисты. У каждого издания есть свой круг авторов,
которым заказывают статьи. Это люди с известным именем в культурной жизни. На
одну премьеру такой журналист прописывает от 3 до 10 материалов в разные
издания. Гонорары платят ему не за количество знаков, а за имя. Как понимаете,
цифры несопоставимы с заработком начинающего музыкального критика. И
естественно, многие из них - журналисты по образованию, которые давно и
плодотворно работают на этой ниве, мастерски разбираясь в проблеме “Why is why».
И все же, если сильно захотеть, можно попасть в
приличное издательство.
Если даже Вы «начинаете с нуля» - без материальной
базы и дружеской поддержки. Время от времени появляются вакансии для
журналистов. Не в ахти каких изданиях, но все же. Волей-неволей, Вам необходимо
будет писать обо всем. С этой рутиной придется смириться. Но на многочисленных
конференциях (не важно, мясных или спортивных) обязательно знакомьтесь с
журналистами других изданий, пресс-атташе, руководителями предприятий. Так как
люди эти очень общительны и дружелюбны, они с удовольствием пойдут Вам
навстречу - подскажут, расскажут и помогут. А все свои комплексы о «неудобно и
нетактично» забудьте раз и навсегда. Если, конечно, вы готовы заниматься
«второй древнейшей профессией». Как знать, может, Вас заметят, и, может, Вам
улыбнется удача?
И все же, музыкальной журналистики нет. Есть
хороший или плохой музыковед, есть непреодолимое желание писать, и есть
утверждение всех времен и народов «хочу все знать»!!!
Наталья Колесникова
|
