Нечасто мы,
перечитывая любимые книги, обращаем внимание на то, какую, подчас, важную роль
отводит писатель музыке. А она способна рассказать нам не меньше слов, открывая
новые грани характера героя, среды и обстоятельств, в которых протекает его
жизнь.
В рассказе А. П. Чехова "Ионыч"
главный герой - земский врач Старцев - интеллигентный человек с хорошим вкусом,
тоскующий по любви. Жил он близ небольшого губернского города и чаще бывал
в ресторанах и домах, где музицировали
любители, нежели в оперном театре. Об этом мы можем судить с самой первой
страницы, когда узнаём тот романс, что напевает доктор во время прогулки:
Когда ещё я
не пил слёз
Из чаши
бытия…
Это строки из Элегии А. Дельвига.
Известно, что к тому времени многие композиторы положили это стихотворение на
музыку. Наиболее известны дуэт М.Глинки и романс Алябьева,
часто звучавшие на званых вечерах в особняках и усадьбах. Не удивительно, что
же подсознание героя будто воспроизвело обстановку домашнего салона, и Старцев
отправляется в гости к Туркиным.
Здесь он узнаёт, что их дочь, Екатерина Ивановна, "недурственно"
играет на рояле, как и положено барышне её воспитания. Но "концерт"
восемнадцатилетней пианистки не вызывает особого расположения со стороны врача:
"… она упрямо ударяла всё по одному месту, и казалось, что она не
перестанет, пока не вобьёт клавиши внутрь рояля. Гостиная наполнилась громом…
Екатерина Ивановна играла трудный пассаж, интересный именно своею трудностью,
длинный и однообразный, и Старцев, слушая, рисовал себе, как с высокой горы
сыплются камни, сыплются и всё сыплются, и ему хотелось, чтобы они поскорее
перестали сыпаться…". Чехов не указывает – что именно исполняла девушка,
но можно догадаться, что так "громыхать" считалось возможным,
исполняя произведения Л. Бетховена. Вот тут вполне резонно задаться вопросом:
действительно ли барышня так плохо играла, ведь она готовилась к поступлению в
консерваторию, или Старцев просто не понимал классической музыки? Ответ мы
найдем в финале рассказа, и об этом - позже.
Тем временем, томительное желание героя любить и
быть любимым осуществилось - сердечную пустоту заполняет образ юной "артистки".
И теперь, поздней ночью, направляясь домой, (предварительно выпив пива в
ресторане), земский врач напевает другое известное произведение:
Твой голос
для меня, и ласковый и томный…
Но, заметил ли читатель, что доктор перепутал (или
намеренно изменил) слова романса А. Рубинштейна на стихи Пушкина "Ночь"
(Мой голос для тебя…)? Неудивительно, ведь Старцев так опьянен
любовью, что на первом свидании в саду произнесет: "Я не видел вас целую
неделю, я не слышал вас так долго. Я страстно хочу, я жажду вашего голоса.
Говорите".
Пришло время ответить на ранее заданный вопрос.
Екатерина Ивановна не была выдающейся пианисткой, по крайней мере, она не стала
ею, даже отправившись в Московскую консерваторию. По сути, именно ее
артистическое тщеславие, наивные фантазии, связанные с музыкальной карьерой,
разрушили обе жизни, но Котик понимает это только через четыре года: "Я
тогда была какая-то странная, воображала себя великой пианисткой. Теперь все
барышни играют на рояле, и я тоже играла, как все, и ничего во мне не было
особенного… я не пианистка, на свой счёт я уже не заблуждаюсь и не буду при вас
ни играть, ни говорить о музыке".
Старцеву нечего ответить на это запоздавшее признание, он помнит, что "…любовь
к Котику была его единственной радостью", но былых чувств не осталось и
следа. Теперь его всё чаще посещает мысль: "А хорошо, что я тогда не
женился".
Ольга Прасол
|
