Суд и правоохранительные органы  |  Социально-правовая природа судебной власти

Моделирование гармоничного конституционного строя предполагает согласованность действующих государственно-правовых институтов с их социальной природой, иными словами, соответствие явления и сущности. Все надстроечные явления коренятся в необходимости удовлетворения потребностей и интересов гражданского общества, организованного по законам экономической эффективности и нормам человеческого общежития. "Всякий социальный союз, - писал Г.В.Плеханов, - стремится выработать такую систему права, которая бы наилучше удовлетворяла его нужды, которая была бы наиболее полезна для него в данное время"1. Гегель сказал о праве: "Хотя оно и вытекает из понятия, однако в существование оно вступает только потому, что оно полезно для удовлетворения потребностей..."2. То же самое, думается, можно смело отнести и к правосудию. На наш взгляд, социальная природа суда предопределяется наличием общественной потребности в разрешении конфликтов, вызванных столкновением противостоящих интересов членов общества. С точки зрения философских категорий причины и следствия в соотношении "социальный конфликт - судебный спор" первый выступает в качестве причины, а второй - следствия. Известно, что диалектика общественного развития представляет собой зарождение, развертывание и разрешение объективных противоречий. Однако "запущенное", загоняемое вглубь противоречие чревато неоправданными социальными потерями. Кроме того, не стоит думать, что всякий конфликт вырастает на почве объективных противоречий общественного бытия: многие из них вспыхивают из-за разногласий субъективного происхождения. Обширный и острый конфликт способен породить катаклизмы и в конечном счете привести к разрушению и гибели всей системы. Чисто силовое (в том числе военное) решение конфликта является большей частью иллюзорным. Навязывание одной из сторон своей воли и подавление потребностей другой стороны вызывает реваншистские настроения и стремление к возврату утраченных интересов3. Это относится и к межличностным ссорам, и к межнациональным раздорам, и к гражданским войнам, революциям, и к международным кризисам, мировым войнам. Поэтому во все времена люди жили надеждами на спокойное будущее, когда прекратятся войны, исчезнут вражда и распри. В этой связи взоры людей привлекает суд, который призван создать предпосылки для цивилизованного прекращения разорительного противостояния. Не удивительно, что "легенды, рассказы, сказки, басни и анекдоты о судах принадлежат к числу наиболее распространенных в мировом фольклоре", "...с древнейших времен, задолго до того, как у разных народов оформилось государство и развитое право, в жизни людей постоянно возникали спорные и конфликтные ситуации, требовавшие третейского разрешения4. Примечательно, что библейское значение слова "судил", по мнению известного правоведа П.Баренбойма, тождественно с общепринятым и сводится к "высказыванию окончательного суждения в споре и отправлению правосудия"5. Судьей мы называем того, кто в силу особого назначения либо (в те времена) морального авторитета разрешал споры между людьми и выносил решения, которые исполнялись. Так, одной из самых известных ветхозаветных судей была Девора: "она жила под Пальмою Девориною, между Рамою и Вефилем, на горе Ефремовой; и приходили к ней /туда/ сыны Израилевы на суд" (кн. Судей; 4,5). Как считает П. Баренбойм, "Девора вершила правосудие..., осуществляя его публично в гласной процедуре", что по оценке бывшего президента Израиля Х.Герцога является одним "из первых в истории случаев истинно демократического правосудия"6. В таком ракурсе суд предстает как один из институтов, "изобретенных" обществом для погашения внутренних раздоров и предотвращения эскалации социальной напряженности, вызванной конфликтами. Он занимает в общественно-исторической практике место рядом с такими инстанциями, как общее собрание племени, вождь, старейшины, мудрецы да и просто любой "третий" человек: сосед, первый встречный, способный "рассудить" объективно7. Можно говорить о том, что судебная власть - это третейская власть. Этимологически "третейский" восходит к "третий"8 - в таком свете название суда третьей властью получает весьма символическое звучание. Несомненно, суду подвластно создание условий для мирного урегулирования конфликта самими сторонами, а в случае невозможности - применение силы авторитета или принуждения для конструктивного разрешения спора. "Прояснение сути конфликтной ситуации, ее объективное понимание, адекватное осознание участниками конфликта может послужить основой для выработки компромиссов, а также в некоторых случаях вообще ликвидировать конфликт, если окажется, что восприятие ситуации сторонами было искаженным. Чем точнее и жестче очерчен предмет разногласий, тем больше шансов, что конфликт будет эффективно разрешен"9. Этим целям вполне отвечают такие типические признаки судебной процедуры, как гласность и устность судебного разбирательства, привлечение к участию в деле всех заинтересованных лиц, надлежащее извещение их о времени и месте судебного заседания, возможность этих лиц давать объяснения, задавать вопросы, высказывать свои доводы и суждения по существу спора, представлять доказательства в их подтверждение и т.п. Таким образом стержневое, сущностное назначение суда - разрешение конфликтов, тяжб. Эта социальная функция существовала всегда, ибо она необходима в любом сообществе (коллективе) людей как деятельность третьей стороны, непредвзято10 и авторитетно разбирающей спор, справедливо11 разрубающей "гордиев узел". Суд свой деятельностью призван вносить умиротворение, снимая напряженность и конфронтацию12. Правосудие имеет "стабилизирующую, созидательную и умиротворяющую силу"13. В этом смысле суд, конечно, "явление внеисторическое"14. Из содержания социальной функции суда вытекает тезис о внегосударственной первоприроде суда. Как выразился ученый А.В.Цихоцкий, суд есть "явление цивилизации". "Независимо от изменения структуры общества, сущности государства" суд "будет выполнять свою социальную функцию"15. Действительно, правосудие отправлялось и до появления государства. Не случайно правосудие включено Гегелем не в раздел 3 части третьей "Философии права", посвященной государству, а в раздел 2 "Гражданское общество", ввиду чего можно утверждать, что правосудие представлялось ему компонентом не столько государства, сколько гражданского общества. Как в догосударственный период, так и в государственную эру правосудие вершилось не только общепризнанными руководителями или официально назначенными чиновниками, но и неформально авторитетными людьми, либо простыми представителями народа. Становление государства как организации по управлению делами всего общества привело к тому, что функция правосудия была также взята государством под свою эгиду. "Правосудие, - по мнению Гегеля, - следует считать как обязанностью, так и правом государственной власти, которое отнюдь не связано с желанием индивидов передавать эти полномочия особой власти"16. Огосударствление правосудия - один из спосо-бов укрепления тотальной власти17 (суверенитета) государства на территории страны. Приняв под свою опеку суд, государство нагружает судебные органы дополнительными, помимо правосудных, обязанностями (установление юридических фактов, предварительный контроль за правомерностью действий следственных органов, нормативное толкование законов и т.п.). А самое главное, государство требует от органов правосудия проведения угодной ему политики. Чиновники, облеченные судебными полномочиями, состоят на государственной службе и своей деятельностью должны содействовать упрочению государства. Как заметил А.В.Цихоцкий, "судебная система... есть средство обеспечения господства государственной власти, поддержания определенной формы правления... Правосудие осуществляется в соответствии с общей политикой государства, но не особо от него"18. Вовлечение суда в орбиту общегосударственной политики, безусловно, снижает степень его независимости, поскольку суд рассматривается сторонами как страж интересов государства, что особенно наглядно видно в тех спорах, где одной из сторон является частное лицо, а другой - само государство. Социальное значение суда размывается, ибо суд уже нацелен не просто на максимально эффективное разрешение спора, но также на учет соображений, связанных с проведением общегосударственной политики. Поэтому не слишком преувеличил Н.В. Крыленко, заявив, что "суд - одно из самых утонченных, наиболее совершенных и в то же время наиболее замаскированных, завуалированных средств "охраны данного порядка"19. Однако несмотря на все издержки, очевидно, что дифференцированное общество не может обойтись без государственного суда, наделенного материальными ресурсами, силой государственного авторитета и принуждения для исполнения судебных вердиктов. Кроме того, публичный статус суда, отдаляя его от частных интересов сторон, в то же время обязывает суд решать и публичные задачи. Суд, как писал Г.Демог, "совершает акт добра, принимая меры к его обеспечению... осуществляет судебное управление. Следовательно, его решение не есть только констатирование, приказ, снабженный силой. Суд наделен широкими полномочиями для того, чтобы содействовать общественному прогрессу, отыскивая способы согласовать свою власть с обеспечением общих интересов"20. Иначе говоря, у суда есть диапазон властного усмотрения, позволяющий избирать такой путь решения спора, который, на его взгляд, наиболее соответствует благосостоянию всего общества. Обозначенная арбитральная функция суда обуславливает правовую природу судебной власти. Не удивительно, что большинство современных авторов21 выделяют в качестве основного (исключительного) предназначения, сердцевины судебной власти - отправление правосудия, содержание которого заключается в рассмотрении и разрешении споров о праве. Под правосудием, на наш взгляд, следует понимать не только рассмотрение конкретных гражданских, административных и уголовных дел, как считают многие ученые22, но и всякое разрешение судом правового спора (юридического конфликта), совершаемое в надлежащей судебной процедуре. Арбитральная функция суда приобретает юрисдикционный характер, так как суд при разрешении юридического конфликта руководствуется правом23. В концепции правового государства И.Канта судебная власть призвана говорить о том, "что в данном случае соответствует праву" - "...Судебное решение (приговор) есть единичный акт общественной справедливости (iustitiae distributivae)", причем цель этого акта - присудить (предоставить) "каждому свое согласно закону"24. По Гегелю "право, вступившее в наличное бытие в форме закона... должно сделать себя значимым как всеобщее. Это познание и осуществление права в особенном случае без субъективного чувства особенного интереса принадлежит публичной власти, суду"25. Н.В.Витрук также полагает, что суд разрешает конфликты, споры между участниками общественных отношений "на основе конституции и закона"26. В.Е.Чиркин добавляет к этим "китам" также правосознание членов судейской коллегии, рассматривающей дело, и внутреннее убеждение судей (коллегии)27. Ю.И.Скуратов считает, что "основное назначение судебной власти - охрана членов общества от любого произвола, причем как от произвола других граждан, так и от неправильных действий самого государства, его должностных лиц..."28. "Великая цель правосудия, - писал А. де Токвиль, - состоит в замене идеи насилия идеей права..."29 Естественное право, считает С.С.Алексеев, "становится в основном самодостаточным нормативно-ценностным регулятором". "И за его "спиной", наряду с авторитетом государства, непосредственно стоит в качестве главного внешнего силового инструмента правосудие..."30 А.В.Цихоцкий обоснованно считает, что осуществление судебной власти связано с констатированием субъективного права. Определив нарушение права, судебная власть обязана взять его (право) под защиту. Основная задача суда, на его взгляд, состоит в том, чтобы "обеспечить праву возможность выполнять его функции защитника личности". "Осуществить правосудие - значит сделать правовой вывод, т.е. в порядке, установленном законом, применить право к конкретному случаю. Следовательно, сущность правосудия в самой общей форме состоит в том, что суд в рамках определенной процедуры решает правоприменительный вопрос и в зависимости от решения этого вопроса определяет для участвующих в данном отношении лиц правовые последствия"31. В науке существует два принципиально различных подхода к судебному правоприменению. Сторонники первого (Ф.Бэкон, Ш.Монтескье, юридические позитивисты И.Бентам, Д.С.Милль, отечественные правоведы Е.В.Васьковский, Г.Ф.Шершеневич и др.) считают, что суд является "рупором законодателя", т.е. "не творцом, а лишь интерпретатором права, совершает чисто логическую операцию и подводит конкретный случай под нормы закона"32. Теоретической основой этого подхода служит нормативисткая теория права. Другое направление науки, различая право и закон (лишь одну из форм выражения права), признает право суда на нормотворчество. Эту позицию разделяют русские юристы С.Е. Десницкий, Г.Ф.Кистяковский, Л.И.Петражицкий, А.Гойхбарг, немцы Э.Данц, О.Бюлов, наши современники С.С.Алексеев, Р.З.Лившиц, А.В.Цихоцкий и др. В самом деле, если спорное правоотношение законодательно урегулировано, суд выносит решение "не только путем подведения частного случая под закон, но и в результате оценки целесообразности, взвешивания интересов. Он может находить элементы своего решения в сложившихся общественных отношениях, мотивах законодателя, существующих научных концепциях, правовых идеях". "Еще свободнее положение суда, когда он сталкивается с пробелами в законе, а также в случаях, когда он должен применить право, не нашедшее отражения в законодательстве... Суд самостоятельно определяет, что при разрешении конфликта является правом, его решение опирается на право, хотя и не имеет в своем основании конкретную норму закона. Источником судебного решения выступает идея справедливости разрешения правового конфликта... Суд изобретает правовой ответ, он обнаруживает норму права за рамками закона"33. Думается, данный вывод с теми или иными оговорками верен как для англосаксонской, так и для континентальной правовой системы. Разумеется, суд отталкивается при этом и от принципов права, и от источников позитивного права. Совершается, таким образом, вначале правотворческая индукция (выведение общих принципов права, толкование закона34), а затем - правоприменительная дедукция, где роль большой посылки в силлогизме играет обнаруженное судом объективное право35, а малой - информация о юридическом факте. Суд как бы находит право в конкретном случае - субъективное право данного лица, вступившего в правовой спор. А ведь "существующее в данном обществе право обретает свой смысл и содержание в правах. Именно в них, в субъективных правах раскрываются исконно заложенные в объективном праве... его суть и предназначение, когда лица поступают - действуют (или не действуют) "по праву". "...Право потому и "право", что оно... "говорит о правах"36. Миссия суда заключается в том, чтобы определить меру и границы свободы индивида и пределы усмотрения публичной власти. В отличие от суда законодатель осуществляет только индукцию, отыскивая общеупотребительные правила, "право вообще, на все случаи жизни". Однако "законодатель не обладает неограниченной способностью предвидения и не в состоянии определить того, что беспредельно"37. Известно, что индукция сама по себе не дает достоверного знания38, а следовательно, одно лишь законотворчество не способно решить задачу адекватного правового регулирования. Более того, субъективная природа государственного законотворчества, несовпадение закона и права требуют наличия механизма публичного контроля со стороны общества за справедливостью содержания и правовым характером законодательства. Представляется, что центральным институтом здесь должна быть судебная власть. Суд при соответствующих обстоятельствах и в надлежащей процедуре должен "поправить" законодателя, признав его акты неконституционными, либо отказав им в судебном применении (contra legem). Исполнительная власть так же, как и судебная, по природе своей, заключает в себе главным образом правоприменительные полномочия. Однако если для первой характерно "позитивное правоприменение" (что обусловлено ее организаторской функцией), то в сравнении с ней суд можно назвать "негативным правоприменителем"39, поскольку он не руководит материальными процессами общественного производства, а пресекает чьи-либо неправомерные притязания. Сам суд ничего материального не конструирует, но констатирует, что есть в данном случае правовое ("объявляет закон") и "употребляет власть", когда судебная проверка показывает конкретное нарушение права. Правосудие - справедливое применение права40, "правый суд"41. Судья должен не быть бездушным исполнителем закона, а соизмерять требования закона с принципами права, такими, как справедливость, формальное равенство, свобода, разумность, добросовестность и т.п. В тех же случаях, когда интуитивно понимаемые и рационально обоснованные справедливые притязания субъектов права не нашли выражения в законе, суд с учетом всех принципов права, опираясь на независимое внутреннее убеждение, должен сформулировать сам соответствующие правовые предписания. И хотя в некоторых сферах закон является единственным источником права (ограничение прав человека, публично-правовая ответственность, компетенция публичных органов власти и др.), аналогия права - весомый сектор правотворческого поля суда, включающий широкий круг частно-правовых и иных общественных отношений. Развернутое обоснование аналогия права получила в теории беспробельности права42. Наконец, не только административная, но и судебная конкретизация закона (например, "приземление" оценочных понятий и категорий) выполняет правотворческую функцию. Судебная практика играет "роль связующего звена между законом и жизнью"43. Резюмируя сказанное, следует подчеркнуть, что судебная власть в современном обществе, будучи интегрированной в государственный механизм, выполняет функцию посредника в спорах между участниками общественной жизни и являет собой довольно эффективное средство примирения и разрешения раздирающих общество конфликтов социальных интересов. В этом видится главная социальная ценность правосудия и основная причина, по которой субъекты социальной жизни конституируют судебную власть. По отношению к закону суд выступает в двоякой роли: с одной стороны, как исполнитель (суд подчиняется закону, применяет его), с другой - как инспектор (суд проверяет обоснованность закона и вправе его отменить). В ходе правосудия происходит как бы "конденсация" права: закон, если он соответствует принципам права, подтверждается и становится незыблемым - всякий произвол безжалостно пресекается; естественное право получает свое позитивное признание и защиту. Таким образом, правотворческая функция суда непосредственно вытекает из его юрисдикционных полномочий. Правосудие "запускает" механизм защиты правовых ценностей - подлинное право становится эффективным регулятором общественных отношений. По точному замечанию С.С.Алексеева, в конечном счете именно независимое и сильное ("возвышенное") правосудие "способно сделать право суверенным и социально сильным образованием, независимым от усмотрения и произвола государственной власти, в том числе от усмотрения, а порой и произвола, выраженного в законодательных и иных нормативно-правовых документах"44. Именно судебная власть способна убедить Россию отказаться от права силы и поверить в силу права, иначе, как предсказывал Вл. С. Соловьев, "она никогда не может иметь прочного успеха ни в каких делах своих, ни внешних, ни внутренних"45. -------------------------------------------------------------------------------- 1 Плеханов Г.В. К вопросу о развитии монистического взгляда на историю. М., 1938. С.89. 2 Гегель. Философия права. М., 1990. С.246-247. 3 Основы конфликтологии/ Под ред. В.Н.Кудрявцева. М., 1997. С.125. 4 Книга о судах и судьях. Легенды, сказки, басни и анекдоты разных веков и народов о спорах и тяжбах, о судах и судьях, о хитроумных расследованиях и удивительных приговорах. М., 1975. С.3. 5 Баренбойм П. Божественная природа судебной власти.// Рос. юстиция. 1996. № 1. С.23. 6 Баренбойм П. 3000 лет доктрины разделения властей. Суд Сьютера. - М., 1996. С.19. 7 Так, в патриархальной непальской деревне рассудить спорное дело могли любые 5 человек, и приговор их был справедлив потому, что он выражал мнение народа (Книга о судах и судьях. С.3,20). 8 Третейский - относящийся к разбору спора, конфликта третьей, незаинтересованной стороной.(Ожегов С.И., Шведова Н.И. Толковый словарь русского языка. М., 1993. С.839) 9 Основы конфликтологии. С.125. 10 Во Флорентийской республике ХIII в. для разрешения споров между гражданами на должность судьи назначались неграждане-итальянцы из других городов, "дабы уничтожить всякий повод для вражды, возникающей по поводу судебных решений" (Баренбойм П. Указ. соч. С.37). 11 Справедливость почитается всеми народами как высшая ценность. Справедливость - универсальный критерий правосудия. "Важнейшее условие доверия общества к правосудию - справедливость выносимых судом решений.... Между решением суда и общественным правосознанием не должно быть расхождений..." (Цихоцкий А.В. Теоретические проблемы эффективности правосудия по гражданским делам. Новосибирск, 1998. С. 54.) 12 Характерно высказывание судьи Конституционного суда РФ Н.Т.Ведерникова по поводу вердикта по так называемому "делу КПСС": "Мы исходили из того, что по своей сущности Конституционный Суд должен вносить умиротворение, а не конфронтацию. Это должно быть решение, которое бы нас объединяло... Им осталась довольна и та, и другая стороны" (Право вне политики? Возможно ли такое?. Интервью судьи Конституционного cуда Ведерникова Н.Т.// "Красное знамя" (г. Томск). 1993. 20 января.) 13 Боботов С.В., Жигачев И.Ю. Введение в правовую систему США. М., 1997. С.153. 14 Цихоцкий А.В. Указ. соч. С.52. 15 Там же. 17 Тихонравов Ю.В. Судебное религиоведение. М., 1998. С.18. 18 Цихоцкий А.В. Указ. соч. С.31. 19 Крыленко Н.В. Судоустройство в РСФСР. - М., 1924. С.9. 20 Цит. по: Боботов С.В. Указ. соч. С.117. 21 См. напр.: Энциклопедический юридический словарь /Под ред. О.Г.Румянцева, В.И.Додонова. М., 1997. С.301; Конституционное право /Под ред. А.Е.Козлова. М., 1996. С.346-347 и др. 22 См. напр.: Судоустройство и правоохранительные органы в Российской Федерации / Под ред. В.И. Швецова. М., 1996. С.34, 36. 23 Сам термин "правосудие" и означает "судить на основе права" (Морщакова Т.Г., Швецов В.И. Судоустройство. Учебное пособие. М., 1993. С.37.) 24 Кант И. Сочинения. Т.4. Ч.2. М., 1965. С.234. 25 Гегель. Философия права. С.258. 26 Витрук Н.В. Конституционное правосудие. М., 1998. С.11. 27 Чиркин В.Е. Конституционное право зарубежных стран М., 1997. С.296. 28 Конституционное право / под ред. Козлова А.Е. М., 1996. С.244. 29 Де Токвиль А. О демократии в Америке М., 1992. С.120. 30 Алексеев С.С. Философия права. М., 1997. С.144. 31 Цихоцкий А.В. Указ. соч. С.31-32. 32 Там же. С.343. 33 Там же. С.351. 34 По оценке Т.Я.Хабриевой "правоприменительное толкование есть содержательная сторона процесса правосудия. (Хабриева Т.Я. Толкование Конституции Российской Федерации: теория и практика. М., 1998. С.88.) 35 Сторонники двух противоположных подходов ломают копья как раз из-за того, что содержит большая посылка: по мнению одних, это лишь норма закона, другие охватывают также судебный прецедент, гуманистические правовые принципы, идеи естественного права. 36 Алексеев С.С. Указ. соч. С.43. 37 Годвин В. О собственности. М., 1958. С.223. 38 Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. М., 1996. С.299. 39 Алехин А.П., Кармолицкий А.А., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации. М., 1997. С.14-15. 40 Алексеев С.С. Указ. соч. С. 56. 41 Морщакова Т.Г., Швецов В.И. Указ. соч. С.37. 42 См.: Цихоцкий А.В. Указ. соч. С.364; Лазарев В.В. Пробелы в праве. Казань, 1969. С.13-14. 43 Лившиц Р.З. Судебная практика как источник права // Конституция и закон: стабильность и динамизм. М., 1998. С.144. 44 Алексеев С.С. Указ. соч. С.144. 45 Соловьев В.С. Литературная критика. М., 1990. С.294-295.