|
Посвящается Жилинскому Александру
Это
была Она.
Он
почувствовал Ее сразу же, как только вошел в здание людного ночного аэропорта.
Чуть другая, но ведь столько времени прошло. Он был не в силах отвести взгляда,
понимая, что столь пристальное наблюдение не останется незамеченным. Так и
есть. Она повернулась, очевидно, ощутив взгляд, и безразлично встретила его
немой призыв. Доля секунды связала их. Вспышка. Ему показалось, что земля
перестала вертеться. Кто-то перевернул песочные часы, погружая его в тот яркий
мир бесконечного счастья. Потревоженный сосуд памяти с мутной от времени
жидкостью и темным осадком на дне наполнил его мозг калейдоскопом ярких
бессвязных картинок и образов, обрывками погребенных под пылью лет разговоров,
сладким звуком Ее смеха. Он вновь почувствовал Ее вкус на губах, запах Ее тела,
прикосновение Ее рук. Перехватило дыхание. Воздух был больше не нужен ему,
потому что рядом была Она. Да, это, несомненно, Она. Все такая же. Он вновь,
как когда-то, прочел в Ее глазах знакомый отблеск бунтарства, глубоко
отпечатавшийся в его памяти и почти похороненный в пыли бессмысленного
существования, после того, как Ее не стало. Не стало той, чей образ все еще
будил его по ночам, той, которая сейчас находилась в пяти метрах от него.
"Любимая", - медленно прошептал он, как когда-то. Он думал, что
никогда больше не сможет произнести это слово, никогда не сможет подарить его
другой женщине. Оно принадлежало только Ей. Он принадлежал только Ей. Что-то
заныло внутри, вдруг засосало под ложечкой, звуки растворились в собственной
какофонии, и осязаемая тишина прижалась к нему, впитав в себя все, кроме гулких
ударов крови внутри. Миг, всего лишь миг промелькнул между ними после вечности
разлуки, и он снова был готов упасть к Ее ногам. Она была перед ним, невероятная,
близкая, преодолевшая пространства, толщи времени, годы одиночества, смерть.
Она погибла тогда. Тогда в Ее глазах потухла его жизнь. Вечность прошла с той
секунды, миллионы лиц, миллиарды событий, триллионы слов, бесконечность боли,
давно ставшей привычкой... А теперь Она сидела недалеко от него, ожидая
самолета. Толчок. Кто-то, не заметив застывшего тела, задел его, заставив
очнуться. Он медленно приблизился к Ней. Сел рядом, не сводя с Нее глаз,
которым так не хватало Ее чудного лика. Она коротко взглянула на него, не
удивившись его соседству, но этого хватило ему, чтобы прочесть в ее лице все.
Мгновенно он понял, что рядом с ним не воскресшая из мертвых, а всего лишь
молодая женщина, крайне похожая на Нее. Едкий вкус разочарования был готов
ворваться в грудную клетку, но он не позволил. "Еще, еще немного...",
- мысленно уговаривал он себя. - Куда Вы летите? - собственный голос показался
ему чужим и далеким. Слегка приподнятая левая бровь обращенного к нему лица
кольнула его память. ("Боже, как она похожа") Холодный, оценивающий
взгляд, чуть задержавшийся на воротничке его рубашки, взмах ресниц, вызов в
глазах заставили снова ощутить нехватку кислорода и засомневаться в
правильности окончательного решения.
- Домой, - услышал он. Спокойное,
ничего не значащее. Она сразу отвернулась, не задерживаясь в ожидании реакции,
давая понять, что не расположена к беседе, но он не заметил. Голос. Этот голос
он мог узнать из миллионов голосов. Голос, который он слышал каждое мгновение в
своих снах и далеком прошлом, когда он существовал только ради того, чтобы
снова услышать его. ("Неужели это все-таки Она?") В потрясении он
застыл, не зная, что сказать, а в голове с пятой космической скоростью летали
не сформулированные вопросы и обрывки мыслей.
- Мы не встречались раньше? -
произнес он, еле сдерживая себя от необдуманного порыва прижать ее к себе.
- Нет, - незамедлительное и такое
холодное, что он вдруг почувствовал, как леденеет кровь. Она даже не
обернулась. Когда-то давно в этом голосе он слышал другие нотки, когда-то
давно, когда-то давно... Он вздохнул. Шепот. Короткое слово, предназначенное
только Ей. Звук собственного имени из уст незнакомого человека заставил ее
медленно обернуться. Бездонная тень Ее глаз вновь поглотила его. Он снова тонул
в них, не чувствуя реальности.
- Вы либо чертовски проницательны,
либо чертовски наблюдательны, - отчеканила она тоном дельца. Да, так говорила
Она, когда раздражалась. Девушка задержала на нем взгляд, ожидая пояснений, но
он почему-то медлил с ответом, ей даже казалось, что он забыл ответить. Он
смотрел на нее, не моргая, боясь пошевелиться, боясь спугнуть видение.
- Когда-то я знал Вас, - наконец
произнес он. - Хотя нет, скорее, знал женщину, очень похожую на Вас.
- Все может быть. Говорят, на Земле
существуют двойники. - Вновь никакого удивления. Казалось, она была готова к
его вопросам, которые еще не успели сформироваться в его сознании.
- Верно, но не настолько похожие, -
медленно произнес он. Легкая полуулыбка и сияние Ее глаз сжали его сердце в
комок. Соль, о существовании которой он совсем забыл, была готова скатиться по
его лицу, оставив за собой влажный след. Он впервые отвел от нее глаза, дав
себе возможность сдержать себя.
- Куда Вы? - спросил он, спустя
несколько секунд.
- В Город ветра и праворуких машин,
- лучистая открытая улыбка поставила точку. Он был готов потерять сознание. Да,
это Она, но Она просто не помнит его.
- С Вами все в порядке? - с вежливой
озабоченностью спросила она. - Вы вдруг побледнели.
-Да-да, все хорошо, - поспешил он. - Хотя, не совсем хорошо,- добавил он скорее
для себя, чем для нее. Она чуть заметно нахмурилась. Знакомая ему морщинка
обозначилась над левой бровью. Когда-то давно он прикасался к ней кончиками
пальцев, и она тут же исчезала, а озабоченность сменялась улыбкой. И теперь,
поддаваясь условному рефлексу, он протянул было руку, но внезапно зазвеневшие
льдинки в Ее глазах остановили его.
- Извините, - он вложил все
сожаление мира. - Я не хотел Вас потревожить и тем более обидеть. Но Вы... Вы
совсем, как Она. Голос, манера говорить, поза, волосы... Даже то, как Вы
хмуритесь мне знакомо. Ее глаза вновь засветились теплотой.
- Я даже думаю, что Вы и есть Она,
просто Вы меня не помните, - смущенно добавил он. Она вдруг засмеялась, громко
и искренне. Ее внезапный смех удивил его, но удивление быстро утонуло под
возобновившимся потоком воспоминаний. Звук Ее веселого смеха вернул его на
несколько веков назад, когда он был собой, когда Она была рядом. Он заворожено
смотрел на нее, улыбаясь.
- Простите, - все еще смеясь сказала
она. - Неужели я произвожу впечатление человека, забывающего близких когда-то
людей? Та женщина и Вы, наверное, были очень близки.
- Более чем, - ответил он после
некоторой паузы. - Вы любите красный цвет, верно? - вдруг спросил он.
- Да, - впервые в ее глазах
промелькнуло удивление.
- Откуда Вы...
- Я знаю Вас, - перебил он. - Еще:
Вы любите зиму, коньяки, сладкое, особенно шоколад, яблоки, дыни... Любите
долго нежиться в постели по утрам, предпочитаете литературу, называемую сейчас
классической... Ненавидите аквариумных рыбок, рано просыпаться, апельсины и
сладкие ароматы, - воспоминания в огромных количествах с невероятной скоростью
взрывались внутри яркими огнями, порождая все новые и новые. Он остановился,
пытаясь поймать очередную картинку, но вдруг заметил Ее пристальный взгляд.
Уголки ее губ слегка дрогнули, предупреждая его об улыбке, готовой вот-вот
сорваться, но она сдержала себя. Тонкая нить взглядов, связывавшая их, вдруг
оборвалась на мгновение, чтобы восстановиться. Прищурившись, она смотрела в его
глаза, проникая глубоко, в самую душу. Губы все еще играли невесомую улыбку. Он
не мог противиться ей, не мог остановить ее. Он чувствовал себя
обнаженно-беззащитным перед ней. Внезапно Ее глаза наполнились чем-то иным. Она
чуть опустила голову.
- Что с Ней стало? - тихо спросила
она. Ее вопрос вызвал в памяти далекую мрачную осеннюю ночь, мысль о которой он
пытался забыть не одну сотню лет. Он вновь видел дьявольский танец огня, чье
буйство захватило весь его дом, в котором тогда была Она. Он снова почувствовал
свое отчаяние, чьи-то руки, пытавшиеся удержать его, проклятые руки... Перед
ним всплыли картины бездонного оглушения, неунимающейся боли, на фоне которой
возник образ другой женщины, лукаво улыбающейся, манящей, пророчившую
избавление, усладу, веселье, беззаботное времяпровождение... Он все еще помнил
вкус ее поцелуя, ее гибкость, сладкую боль, которую она однажды подарила ему;
видел теплый ручеек собственной крови, медленно покидающей его тело вместе
жизненными силами... Но он не был благодарен ей, несмотря на ее обещания. Он
ничего не забыл. Наверное, не хотел забывать... А потом было много других
людей, чьих лиц он уже не помнил. Он зажмурился, желая возвратиться в
реальность и отогнать от себя карусель бесконечного прошлого, полного смертью,
которую он дарил, ставшего огромной ноющей раной, не затянувшейся до сих пор.
Легкое прикосновение к его руке заставило открыть глаза. - Простите меня. Не
отвечайте, не надо... Это был глупый вопрос. Я не в праве была его задавать...
Извините...
- Какой вопрос? - с трудом улыбнулся
он. Она ответила на его улыбку. Неловкое молчание повисло между ними. Она в
смущении отвернулась.
- Любимая, - чуть слышно произнес
он. Она растеряно взглянула на него, и, встретясь с его глазами, излучающими
безграничную нежность, поспешно отвела взгляд. Теперь перед ним был ребенок.
Смущаясь, она вертела кольцо на левой руке, глядя в сторону. Он мысленно
улыбнулся: "Конечно, это Она. Любимая. Всегда Любимая". Ее часто
смущали его признания. Еще секунда. Он набрал в легкие воздух, желая сказать Ей
все, чем было наполнено его существование, не щадя себя... Вдруг Она
напряглась. Неживой голос из динамиков объявил посадку Ее самолета.
- Мне пора, - сказала она,
поднимаясь. Улыбка резко сползла с его лица. В глазах потемнело.
- Всего доброго, - донеслось
откуда-то из другого измерения. Когда он пришел в себя, Она уже успела сделать
несколько шагов. Он быстро поднялся и догнал ее через мгновение. Долгий
поцелуй. Она не удивилась. Не протестовала. "Любимая...", - стучало в
груди. Невесомые руки легли ему на плечи. "Моя Любимая", - звенело в
каждой клетке его тела. Еще несколько секунд нежности. Ему казалось, он падает
в бездонную яму. Она прервала поцелуй и тут же пошла прочь. Ни слова. Ни
вздоха. Ни взгляда. Он остался стоять на месте, чувствуя на губах Ее вкус.
Людской поток скрыл ее удаляющуюся фигуру. Мертвый голос объявил, что его рейс
задерживается.
|
