|
В Нижегородский театр «Комедiя»
вновь приехал Валерий Белякович!
В конце октября состоялись долгожданные гастроли
руководимого им Московского «Театра на Юго-Западе» и премьера
спектакля «Куклы» на нижегородской сцене.
Валерия Романовича с нашим театром связывают давние
отношения. В течение шести лет он был художественным руководителем театра,
вывел труппу на более качественный уровень, осуществил около десятка
постановок, среди которых «Сон в летнюю ночь», «На дне», «Ревизор» и многие
другие, вплоть до последнего - «Куклы» по пьесе Х. Грау.
Но главным
делом его жизни всегда оставался «Театр на Юго-Западе»
- крошечный подвальчик - чуть больше ста
мест, которые всегда заполнены до отказа, а
билеты распроданы на месяц вперёд.
Годом основания театра считается 1977-й. К тому
времени Валерий Белякович только окончил
филологический факультет Педагогического
института и поступил в ГИТИС на
режиссуру. За 31 год зрителю был
представлен широчайший репертуар,
бессменным режиссёром был Валерий Белякович.
Здесь и У.Шекспир, А.Камю, Э.Ионеско, Н.Гоголь, А.Чехов, М.Булгаков, В.Шукшин,
В.Сорокин и многие другие. Все эти спектакли - экспрессивные и лиричные,
брутальные и утончённые, таинственные, ироничные, нередко гротескные, но всегда обладающие неизменным магнетизмом, объединяет
безусловный талант мастера Валерия Беляковича. Его безошибочное чутьё, а порой и смелость,
позволяет обращаться к тем или иным авторам, бесстрашно их редактировать (не
важно, будь то классик или современный драматург), соскабливая налёт прежних
штампов и интерпретаций, и создавать, по сути, совершенно новое произведение -
яркое, самобытное, но ничуть не теряющее глубины смысла первоисточника.
Вообще, «Театру на Юго-Западе»
- бесспорно авторскому театру – в полной мере свойственна демократичность. В
каждом своём спектакле он ведёт разговор со зрителем – о его душе, о свободе, о
вечных истинах. Режиссёр апеллирует к зрителю с острыми гражданскими вопросами,
пытается понять существующую реальность.
Отсюда зрелищность, минимум декораций – ничего лишнего, динамизм и
точность сменяющихся сцен, подвижный темпо-ритм,
обилие света и музыки, тесный контакт со
зрителем.
Являясь абсолютным автором своих спектаклей, Белякович предстаёт пред нами не только режиссёром и, в
определённом смысле, драматургом, но и прекрасным сценографом. Излюбленная
чёрная коробка сцены, зеркала - как проводники в потустороннее пространство,
свойственный спектаклю минимализм - символический реквизит, свобода от вещей - работают скорее на многослойность
спектакля, нежели на его упрощённость и бедность. Как однажды выразился Белякович в одном из интервью: «Минимум, который
работает на максимум…». Такая же равнозначимая
роль отводится свету и музыкальному оформлению.
Присутствуя на последних репетициях «Кукол», я
лично наблюдала за тем, насколько тщательно и педантично режиссёр отслеживает
световую партитуру. Софиты, прожекторы, сканеры организуют сценическое
пространство, вступают в диалог с актёрами, а порой и со зрителями. К примеру,
в тех же «Куклах» ослепляющие белым светом сканеры периодически высвечивают лица из зала,
заставляя ловить себя на мысли, что не только ты следишь за происходящим на сцене, но и там - со сцены - пристально
наблюдают за тобой.
Всегда импульсивный, напористый, немного жёсткий,
но такой трогательный и обаятельный, Валерий Романович и в этот приезд ничуть
не изменился. Рубашка с закатанными до локтей рукавами, бандана
или кепка, повёрнутая козырьком назад, и всё тот же внимательный взгляд голубых
глаз. Белякович, по-прежнему, неутомим, невероятно
вынослив – может работать без остановки несколько часов подряд, всё так же
фонтанирует идеями. Живя в чрезвычайно скором темпе, Белякович
много ставит в других театрах, в том числе в МХАТе им. М.Горького, Театре им.
Н.Гоголя, МТЮЗе, Новой опере, в Пензенском
драматическом театре, в Нижегородском театре «Комедiя»,
в театрах США, Японии.
Безусловно,
постановка любого спектакля в сжатые сроки требует от режиссёра предельной
концентрации сил и внимания. Не каждый способен
выдерживать такие темпы и нагрузки.
- Да, я ставлю спектакли в других театрах,
но с этой практикой уже завязываю. Я больше не хочу, мне это тяжело... За 20
дней осуществить постановку! Но самое горькое, что потом актеры расслабляются и
теряют уже найденное. Я приезжаю сюда на какое-то время, потом уезжаю, вновь
возвращаюсь, смотрю спектакль, скажем, «Ромео и Джульетта» - всё уже развалено... Театр постоянно стремится к
саморазрушению…
А Вы в Москве
успеваете вообще куда-нибудь ходить - в те же театры?
- Ну, иногда
хожу, смотрю что-нибудь. Я чувствую - к
кому нужно идти, а к кому - нет, у меня интуиция такая звериная. Ну, вот я
чувствовал, что должен посмотреть у Кости Райкина «Синее чудовище». Что-то
Виктюк новое поставил. Читаю... - нет, это дрянь, я даже не пойду, понимаю, что это дрянь.
Интуиция,
как правило, не обманывает... Но ошибки случаются. Знаю, что надо пойти к Алле
Сигаловой смотреть, как она «Кармен» ставит - это
интересно. Ошибся, пошёл смотреть её же постановку на музыку Нино Рота «Ночи Кабирии» - это ерунда. Зато «Выходили бабки замуж», которые
здесь в театре «Комедiя» поставил Андрей Ярлыков,
меня растрогали. Да-да-да. Потому что там хорошие актрисы заняты.
… Мы встретились с Валерием Беляковичем
поздно вечером – был десятый час, только закончилась репетиция «Кукол»,
премьера которых должна состояться через пару дней. Накопившаяся за день
усталость и подсевший сипловатый голос не помешали нашей беседе, и Валерий
Романович с радостью отвечал на мои вопросы.
- Нет, я не устал, а, наоборот, тоскую... Я
как актёр не востребован, похоронил
себя - молодого, красивого... Потому что
всё - вот этим куклам, всё для них... Но
сейчас я, может быть, планы-то
немножечко «опрокину» и подумаю... Возможно, возьму свои роли, которые у меня
были - Мольера Булгаковского, может быть Дона Хуана Жуховицкого
(«Последняя женщина сеньора Хуана»). Я забросил эти роли, а они ведь - как люди: ты их убил, а призрак этих ролей
существует. Как призрак оперы, фантом. Поэтому я, возможно, всё это восстановлю
- посмотрим, как это будет.
Белякович сыграл немало интересных ролей, в числе которых Воланд
(«Мастер и Маргарита»), Пигмалион («Куклы»), Король
Беранже I («Король умирает»), Клавдий («Гамлет»), Мольер («Мольер») и много
других. Обладая ярким актёрским талантом, чрезвычайно харизматичный,
Белякович без труда увлекает актёров своими мыслями,
задумками, сразу же покоряет обаянием,
азартом и безудержной энергетикой. В его руках они превращаются в податливую
глину, являясь проводниками его ярких, смелых, порой даже дерзких идей.
- Я не думаю, что как артист я равен режиссёру, мне кажется, что режиссёрское
мастерство, всё-таки, у меня повыше. Хотя, когда мне надоест театр, плюну на
всё, пойду в МХАТ - к Табакову. Работать актёром,
простым актёром, спокойно, ни за что не отвечая. Не глядя на возраст... А там
уже всё равно кого играть, стариков, нищих... просто играешь. Пришёл, поиграл и
ушёл...
Трудно в это поверить, потому что в «Театре на Юго-Западе» вряд ли кто-то из артистов просто приходит,
играет и уходит. И в этом заслуга Валерия Беляковича.
Когда начинается работа над новым спектаклем, актёры вместе с режиссёром
запасаются бутербродами и чаем и, уединившись, работают над текстом, над
продумыванием образов. Репетиции длятся до глубокой ночи, все, будто под
гипнозом, забывают про усталость.
У Валерия Беляковича
– человека увлекающегося и разностороннего - был опыт работы с оперным театром.
- Случилось
так, что пришёл к нам на спектакль Колобов и предложил вместе поработать над
«Борисом Годуновым» - как раз перед открытием нового театра…Мы с ним сразу задружбанились. Колобов – он, вообще, гений, необыкновенный
человек, настоящий... Мы как-то потянулись друг к другу, такая приятность
возникла, притяжение - просто удивительно... Жаль, в процессе становления
спектакля не получилось конструктивного
общения с художником - я по-современному пытался всё решить, а тот меня не
поддержал, очень плохие декорации сделал. Кукольный спектакль получился,
неинтересный. Но, кстати, когда я работал с певцами, они все ко мне с большим
доверием отнеслись. Несмотря на то, что было трудновато - они забывали «точки», забывали диагонали, думали о голосе, мне постоянно нужно было
драму из них вытаскивать, - работа была необыкновенно интересная и очень
полезная для меня. Я так счастлив, что у меня «есть судьбой дарованная встреча»
- это Колобов Евгений Владимирович. Я, в принципе, над оперой, может быть, ещё
бы поработал. Не обязательно над русской, может быть, попробовал бы «Порги и Бесс» - это так, к примеру...
А для Вас какой самый главный спектакль, самый
значимый, дорогой?
У меня много спектаклей таких – трилогия
Сухово-Кобылина, «Сон в летнюю ночь»… Я считаю, что какие-то отдельные
спектакли должны быть в репертуаре всегда: «Гамлет», «Мольер», «Дракон», «Мастер
и Маргарита», «Укрощение строптивой» - какие-то такие знаковые вещи...
Чуткий, внимательный, многим интересующийся,
Валерий Романович осведомился - что
сейчас идёт в нижегородских театрах, в опере, расспросил о моих интересах и
занятиях, пригласил на гастрольные спектакли «Театра на Юго-Западе». Разговаривать с ним было так приятно и легко,
что время пролетело незаметно, надо было расставаться. Надеюсь, что судьба
подарит мне ещё хотя бы одну встречу с этим ярким и удивительно приятным
человеком.
Остаётся пожелать Валерию Беляковичу
успехов, сил и вдохновения!
- Да… Доволен я малым, а большему рад, - сказал
Беранже... Но если есть ещё страсть...
как там Доронина пела: «Пока ещё глотка глотает, пока ещё зубы скрипят...».
Поэтому я надеюсь, что мы ещё повоюем!
арт-журналист II курса ФДО ННГК
Наталья Рыжакова
|
