|
3 октября года 2008 года в Концертном зале Нижегородской консерватории
прошло официальное закрытие Фестиваля И. С. Баха. Пятый, заключительный, концерт форума был
посвящен исполнению «Страстей по Иоанну».
Не только для
музыкального вуза, но и для всего города это стало подлинным музыкальным
событием. Такого наплыва слушателей консерватория не видела очень давно.
Организаторы фестиваля сделали публике подарок – возможность бесплатно посетить
грандиозный концерт. Зрители не только заняли все места в зале, они сидели на
подоконниках и в фойе, толпились у входа. Кажется, никто не обращал внимания на
возникшие неудобства – все хотели услышать Музыку. Некоторые лишь сетовали, что
концерт проходит не в Кремлевском концертном зале, который смог бы вместить бóльшее
число меломанов. Наверное, слушатели забыли (а может быть, просто не
догадывались), что на филармонической сцене нет органа, который наравне с
оркестром и хором участвует в исполнении оратории. Между тем исполнители заняли
свои места…
Господи, Владыка наш,
Прославленный во всех
землях!
Покажи нам в страстях
Твоих,
Что Ты, истинный Сын Божий,
Даже в этом величайшем
уничижении
Прославился на все времена!
Перед началом концерта
вдохновитель Фестиваля И. С. Баха Дитер Шермайер подчеркнул: «В этой
оратории Иисус не предстает мучеником… Он является Победителем». «Страсти по
Иоанну» – своего рода грандиозная молитва и прославление Сына Божьего. Поэтому
не случайно, что здесь главная роль принадлежит хору. В нынешнем исполнении
основная идея произведения – спасение и искупление грехов через Жертву –
проявилась достаточно ярко.
Уже первые звуки
вступления были наполнены драматизмом и ощущением трагического предчувствия.
Оркестр вступил на forte (вопреки сложившейся традиции исполнения), с
постепенным нарастанием звучности, словно провозглашая главный тезис. Эта тема,
в дальнейшем поддержанная хором, стала напоминать взмах гигантских крыльев –
настолько громадный звуковой диапазон она охватила. Бесспорно, начальный номер
«Страстей», по меткому замечанию авторитетного ученого-баховеда
М. Друскина, напоминал «мощно изваянную фреску, исполненную величия и
драматизма».
Различные по характеру и
образному строю хоровые номера звучали слаженно и компактно, несмотря на то,
что в исполнении участвовали три коллектива: Кеттвигский ансамбль
им. И. С. Баха (руководитель В. Клэзенер), хор студентов
Нижегородской государственной консерватории им. М. И. Глинки
(руководитель Б. Маркус) и Ансамбль церковных певчих Нижнего Новгорода
(руководитель А. Мельникова). Хор, центральный герой композиции, выступал,
как то и было задумано композитором, в различных амплуа. В строгих
протестантских хоралах он комментировал течение драматических событий. В
лаконичных действенных хоровых фрагментах был голосом народа иудейского,
осуждающего Христа на смерть. Монолитная фактура хоралов звучала объемно,
создавая ощущение храмового пространства. В полифонических номерах,
непосредственно связанных с действием, хор демонстрировал яркость образных
характеристик, виртуозное владение имитационной техникой, ясную артикуляцию.
Успешно справился со
своими функциями и оркестр. Лишь изредка он перекрывал солистов и хор. Порой
эмоциональная волна настолько «захлестывала» инструменталистов, что
провоцировала их безоглядно устремляться вперед. В такие моменты музыканты
будто забывали о небеспредельных дыхательных возможностях певцов. В арии альта
№11 солистке Верене Кортманн было затруднительно соответствовать слишком
быстрому темпу оркестра. Из-за некоторой поспешности страдали и сами
инструменталисты, которые время от времени теряли чувство ансамбля. К чести
оркестра следует отметить, что ощущение суетливости, заметное в первых номерах
оратории, совершенно исчезло во второй части. Исполнители словно почувствовали
«ораториальное время».
Замечательное мастерство,
эмоциональность отличали и солистов. Среди них были нижегородские музыканты
Василий Архипов (тенор), Наталья Кириллова (сопрано) и, конечно, их немецкие
коллеги – Маркус Ульманн (тенор, Евангелист), Себастьян Блут (бас, Иисус), Йенс
Хаманн (бас, Понтий Пилат), Каталина Бертуччи (сопрано) и Верена Кортманн
(альт). Музыка наполнялась то светом и лучезарностью (ария №13 «Я тоже следую
за Тобою радостной поступью», Н. Кириллова), то неподдельным волнением и
тревогой (ария №19 «О душа моя, куда тебе идти?», В. Архипов), подчас
патетикой и драматизмом (ария баса №48 «Поспешите, страждущие души»,
Й. Хаманн), иногда скорбью и затаенной печалью (ария №63 «Восплачь, сердце
мое», К. Бертуччи). Наибольшую сложность представляла партия Евангелиста.
Слушатель привык воспринимать речитативы как нечто скучное и однообразное,
почти механическое. Однако в исполнении М. Ульманна они звучали как живая
речь, выразительный рассказ. Краткие реплики сменялись виртуозными пассажами,
отстраненное повествование – неподдельным волнением.
Финал оратории трагичен.
Иисус отдал жизнь во имя спасения человеческого рода. Но несмотря на скорбный
характер заключительных номеров, последняя строфа хорала звучит умиротворенно и
светло:
Сыне Божий,
Спаситель мой и Престол
милости!
Господи Иисусе Христе,
услышь меня,
Я хочу славить тебя вечно.
Es ist vollbracht –
Свершилось. «Страсти по Иоанну» прозвучали. Завершился Фестиваль
И. С. Баха. Зрители стоя приветствовали музыкантов и, конечно,
дирижера В. Клезенера, выступавшего еще и в роли клавесиниста. Без его
умело организованной работы, ясного представления о конечном результате,
дирижерской хватки исполнение такого сложного и масштабного произведения просто
не состоялось бы.
арт-журналист II курса ФДО ННГК
Олеся Платонова
|
