В. Шленкин
Дурдом на Дукдоне
20.08.2003
Погода с утра была изумительной, солнце, ясное небо. Полезли.
Лариса утверждала, что ноги у неё в порядке, значит шли правильно. Может и
правильно. Ну, хоть убей не помню! Как и предупреждал Борис, подъём довольно
нудный. Очередной привал. Алла Николаевна зашивает ботинки, народ
фотографирует, Лариса вот-вот ожидается.
Прошли дальше. Зона леса кончалась. Что-то ёкнуло в груди. Не
здесь ли мы тогда ночевали? Остановились на обед, а я убежал в разведку. Один.
Поднимался долго, а перевал даже не открывался. Всё вроде сходится по карте.
Впрочем, позавчера тоже сходилось. Полтаву я всё же узнал. В 85 я с неё
спускался, ни разу не обернулся, вот она в памяти-то и не осталась. Побежал
вниз. Группа заждалась. Два с половиной часа. Обычно, за 2 укладывались.
Пошли наверх. Скоро стало холодно. Начался дождь. У большого
камня началось большое переодевание. Вот тут и вспомнилось изречение Чехова про
ружьё: Русик надел белый халат. Ну, вот, все в сборе: главврач, главный психиатр,
пациент в белом халате, Лариса? Подошла? Все в сборе, все по тропе к перевалу.
Никаких трудностей, перевал элементарный, тропа отличная, правда, дождь
разошёлся. Ларису курировали в этот раз сразу двое: Русик и Ваня. Пошел снег.
Перевал я так и не рассмотрел. Потом пошёл сильный снег. Если учесть, что мы
сначала под дождём промокли, а потом под снег попали, то радости большой от
подъёма на наш последний перевал никто не испытывал. Зато природа нас
испытывала на всю катушку: не видать ни зги.
Ни зги, ни Ларисы с конвоем. Я приказал ставить палатку. Сам
обвязался верёвками с карабинами на всякий случай и пошёл на разведку. Но
вмешалась Ольга, сказав, что А.И. никогда один в разведку не ходит. А, мол,
палатку мы и сами поставим. Хорошо, побежали с Геной. Бежали быстро, снег
кончился. Долина прояснилась, вот место, где я последний раз эту троицу видел.
Пустота. Внизу не видать. На ледник я категорически запретил выходить, там тоже
ни души. Выше полезли? Совсем одурели что ли? Тропа изумительная, да и как наверх
с Ларисой? Абсурд какой-то. Понятно, что ничего страшного с ними не случится,
это не экстрим, а так … Но не понятно, куда же они делись? А слева совсем
близко высился перевал Полтава. Гораздо ближе, чем Дукдон. Но нам туда уже не
надо. Свист не помогал. Потом услышал крик: «Иди сюда!» Вроде Русик. Но где
они? И свист вроде слышался. Снизу стремительно поднималось облако пара, ещё
пару минут – наших следов на снегу не видно будет. На леднике замаячили три
фигуры. Вроде они. А может, камни. Нет, один кажется, пошёл. Всё. Бежать
обратно. Облако покрыло всё. У палатки было спокойно, все здесь, Лариса с Ваней
только что с ледника поднялись. Снизу свисток услышали, а то бы дальше прошли.
Под тент нырять не хотелось, но пришлось. О, Бог мой! Девчонки бедные так
замёрзли, что даже камни не раскидали, да и тент поставили не вдоль тропы, а
поперёк. Теперь уж всё равно.
Куча камней, на них тент, а под тентом куча мала. Упорядочивались
долго, ползали на коленях по камням, давя друг друга. Каким-то непостижимым
образом Лариса нашла себе отличное место под сол…, т.е. под тентом и залегла.
На второй половине расположились остальные. Также под тентом лежали рюкзаки,
снятые мокрые вещи, ботинки. Перекус длился долго. Ваня раздавал целебную
жидкость. Мне же было интересно, где же они прошли.
Ваня: «Мы спустились вниз».
Я: «Так я же категорически
запретил!»
Ваня: «Вы нас все бросили,
откуда мы знали, где вы?»
Я: «Так там же тропа
широченная!»
Русик: «Попробуй Ларису
сдвинь! Она только вниз и могла идти». Как оказалось, позднее, Лариса и
вниз не могла идти. Она съехала на пятой точке. Метров 50. Но сама же
отшутилась, мол, благо есть на чём съехать!
Дальше было ещё интереснее: они увидели три фигурки, кто-то
свистел, откуда непонятно, пошли навстречу фигуркам, тем самым, которых мы
приняли за Русика, Ваню и Ларису! Подошли, а это камни. Тут сверху кто-то в
свисток свистнул. Русик наверх залетел быстро. Лариса по сыпухе пролезла на
коленях. Ваня пришёл брошенный, злой и обиженный. Но мы с Геной этого не
видели, т.к. были ещё в пути.
Ночью народ сползал на другой народ, делал плавательные движения
и, давя близлежащих, забирался туда, откуда только что сполз. Алла Николаевна
возмущалась. Фарида не понимала, как в оставшуюся щель она должна лечь. Потом
все принимались смеяться, говоря друг другу «тише, тише, народ разбудишь». Ну,
да, было не ровно. Да, было тесно. Да, пахло не только носками. Но было тепло,
нас потихоньку засыпал снег. Старшее женское поколение втихаря молилось.
«Комсомолка» не верила ни в какие силы и спала безмятежно, иногда взбрыкивая
ногами (видимо, ходила во сне), сбрасывая с себя, Фариду, Аллу и меня.
21.08
Утром сошла приличная лавинка. Но с противоположного склона. Наш
склон был безопасен. Вылезающие
наслаждались красотой. Это была фантастика: вокруг снег, белый-белый и совсем
не страшный. А вот перевал Дукдон, чуть ниже нас, до него метров 100. Да если
бы не «Комсомолка», мы бы этого не увидели, проскочив перевал ещё до снега. Ну,
и какой бы понт от похода был? Спасибо, Лариса.
Последний день
Пошли по снегу вниз. Вот лепота! Мягко, быстро,
безопасно. Жаль, что снег кончился быстро. Внизу виднелась зона леса. Она ещё
не знала, что мы в ней собрались позавтракать, а заодно и пообедать. А там уже
лето! Всё, что намочили – за час просушили. Вот и сбылась не по-детски
притягивающая мечта Ларисы побывать в сказке «12 месяцев». Мой снова разбухший
было рюкзак похудел: группа потихоньку воровала у меня вещи.
… Мы шли вниз. Тропы разбегались в разные стороны, заставляя
разбегаться наши глаза. Ноги бежали сами. Ха, а где мостик через речку? Не
беда, перепрыгнем. Перепрыгнули. Тут приходят Лариса с Аллой. Алла Николаевна
перепрыгнула как козочка. На старт вышла Лариса. Инструктором был Гена.
- Смотри, одна нога здесь,
альпеншток ставишь так, прыгаешь!
- Не могу!
- Ты не прыгай, а только ногу
подними и наклони корпус! (Гена теряет на миг равновесие и …перешагивает на
другую сторону. Народ улыбается).
- Вот давай, а я тебя на себя потяну.
(Гена, как бы невзначай опять перешагивает на другой берег.)
- Нет, не могу я прыгать!
- Не прыгай, шагни! (Гена снова
перешагнул на другой берег)
Ваня разулся и перешёл на тот берег. Лариса ушла с ним. Боялась,
боялась и снова вернулась к Гене. Гена перешагнул и продолжил семинар. Лариса
была уже почти в воздухе, но передумала и снова ушла к Ване. В это время на
другом береге появились Лена с Олей.
- Вы как туда прошли?
- Там мостик?
- Что???
- М-о-с-т-и-к!
- Скажите Ларисе!
Мы долго кричали Ларисе, но она отчаялась и стала разуваться. Я
тоже отчаялся: через 1 км
ещё одна такая речка. Отчаялся и ушёл. К счастью, далее были мосты. Пошли кошы.
Мы раздали жвачку, конфеты, таблетки.
…Очередная летовка. Таджики спрашивают, откуда мы,
куда идём.
Амшут? Там ваши стоят, с
палатками.
Мы шли долго. Переждали дождь. У меня заболела голова, но
таблетка через час всё же помогла. Мостик, хотя дорога идёт дальше. За мостиком
сад. Мы приглашены. Поставлены тенты. Готовим на кухне вместе с
парнями-таджиками. Вечером – последний большой концерт. Утром – общая фотография и в путь. По моим расчётам в 8-30 мы
встретимся с машиной.
…На машинную дорогу выходим в 9-00. Я помню этот путь, в 80-м
году мы шли со стороны озера Б.Алло и прошли здесь. Гена – следопыт. Он
обнаружил на дороге свежие следы. Вероятно, от «Уазика». Туда и обратно.
Интересно!!!
Идём дальше. Таджики говорят, что в 6-30 «Уазик» белый с
туристами уже уехал. Интересно!!! Идём дальше.
Нам снова говорят, что машина была с вечера, а утром в 7 часов
уехала.
Пустая? Не видели, но вроде
нет.
Очень интересно!!! Идём дальше. О Ларисе как-то не думается, куда
она на машинной дороге
денется, да ещё под гору. Поворот на
Вору. Сидит народ и терпеливо ждёт машину. Машина до какого-то посёлка стоит 1,5 сомони,
может столько же за багаж. А оттуда до Пенджикента – те же 1,5 сомони. Всего 3
– 6 сомони (60 рублей!). Мы гораздо больше заплатили! Но машины нет.
Перекусываем, я учу девочку- таджичку жонглировать камушками, заодно и сам
научился.
Решаю идти дальше. Тут подходит молодой таджик, хорош одетый.
- Вы Владимир Владимирович?
Рахматулло просил передать, что он не дождался, но он приедет в 2 часа.
- А чё, он пустой уехал?
- Эээ, пустой, кажется. Но он
обязательно приедет.
Я решаюсь всё же на дальнейший путь. Бежим дальше. Немного
приболела Настя БО, но она не отстает.
…Вот уже довольно долго сидим у поселка. Газза
называется. Детишки нарвали нам яблок. Получили жвачку. Я пошёл за Ларисой.
От последней остановки мы прошли 1 км. 15 минут. 15 минут ещё сидели. Где
Лариса? А, идёт… Помнится, в древнем Китае был обычай благородным девицам ноги
портить: стопы в маленькие ботинки жёсткие засовывать, ноги связывать, чтобы
больших шагов не делали. Чем больше испорчены ноги – тем знатнее. По этой
классификации «Комсомолка» была бы принцессой. Нет, не принцессой. Королевной!
Как она шла! Мы пошли вместе, мило болтая. Ясно, что сегодня мы ночуем в
Таджикистане, а назавтра в Самарканд и тут же в Ташкент. Тут я захотел, пардон
за неэстетичную откровенность, в туалет. Ну, если совсем честно, то и не
захотел. Т.е. захотел, но просто отдохнуть от
антибешенного темпа, предложенного мне «считайте меня комсомолкой». Дурдом
какой-то: тут тебе и «Парторг», тут тебе и «Комсомолка». Сказал Ларисе,
что догоню, зашёл за камень, подождал, потом…, обернулся, а… Она стоит в 10 метрах! Ну, тут я приврал.
Справедливости ради, следует сказать, что Лариса шла!
40 минут 1 км.
Группа полетела дальше. Всё. Зимтут. Завтра утром – автобус до
Пенджикента. Нас встретили женщины. Что-то спрашивали, смеялись. Среди них
выделялась одна, Олия. Она говорила по-русски, строчила как из пулемёта. - Я
вас 2 дня жду. Родственник мой сказал, что вы идёте и что я должна вас
встретить. Вы его чаем угощали, а ваша девочка молоко и мясо кушала. Вот она!
Олия бросилась к Оле. «Вот она!» А когда узнала, что Олю зовут Олей, как и её,
была просто в восторге.
Из пулемётной очереди мы поняли, что…
1.Рахматулло обязательно приедет, он был здесь вчера вечером
2.Завтра мы уедем, если Рахматулло не будет, на автобусе.
3. Нам пора идти.
Но у нас не было ещё Гены с Русиком, сопровождающих Ларису. Олия послала мальчика на ослике. Потом пошёл я. Вскоре
на повороте я увидел странную процессию. Справа шёл мальчик-таджик с Ларисиным
рюкзаком. Гордо так шёл. Рядом, будто проглотив кол, шли Гена с Русиком. Даже
издалека было видно, что они готовы были петь и плясать, прыгать и кружиться,
но только не в этом темпе. С другого краю скакала Лариса на осле, который
шатался как пьяный. Я не выдержал. По-солдатски развернулся и громко хохоча,
пошёл в обратный путь. Вот оно счастье: идёшь и хохочешь. (за скобками остался рассказ Гены и
Русика, как они шли, пританцовывая под музыку из «Кавказской пленницы », как
Лариса не могла залезть на осла, а Гена как истинный джентльмен подставил ногу,
а девочка на неё встала, а нога, взяла да подломилась, а Гена головой в пузо
осла упёрся, а… Весело, не правда ли?).
Вся толпа направилась в дом Олии. Расселись и стали есть. Мне как
старшему пришлось вести светские беседы с мужчиной, который пришёл в гости и
стал распоряжаться. В перерывах между разговорами выяснилось, что Олие 45 лет,
она бабушка, мужа нет, любимый предмет в школе был русский.
Неожиданно приехал Рахматулло и сразу же ко мне с претензиями. Но
как ловко его развела Фарида: «Правда говорят, что Вы утром другую группу
увезли?»
…Рахматулло клялся матерью, он ещё с вечера приехал, с фонариком
на Б.Алло поднимался, всё группу ждал. А утром, не дождавшись, поехал обратно
на таможню спрашивать, не проехали ли мы её. Не проехали. Он поехал за нами
обратно. О неустойке больше не заикался.
Ну, а теперь вопросы к любителям аналитических детективов:
- Когда начинается утро в
Таджикистане?
- Когда оно кончается, если
Рахматулло выехал полседьмого.
- Мы доехали за 3 часа. Плюс 3 часа
обратно. Ну, хай, ещё час туда-сюда. Почему Р. приехал в 16-00?
- Почему при упоминании группы
туристов Р. перестал требовать неустойку?
Пока любители детективов решают задачки, остальным по секрету
скажу, что мы давно уже едем в Уазике и едим виноград, который нам подарил
проходящий таджик. Рахматулло был спокоен. Нам говорили, что граница
закрывается в 6 вечера. Наш сопровождающий нам гарантировал скорый переход.
Правда, 200 рублей с нас, коньяк с него. По пути посадили каких-то друзей.
Потом друзья вышли. Мы подъехали к таджикской границе почти затемно. Рахматулло
рванул в вагончик. Через несколько минут мы проезжаем. Ба, а кто это в военной
форме стоит и нас встречает? Один из наших попутчиков. Он опаздывал на службу,
а мы его подвезли.
Ба! (Это не описка, это второе «ба») «Наш» наряд стоит. Капитан
спрашивает список. Я ему с радостью напоминаю, что мы были 10 дней назад, что я
500 ру…
Не успел я договорить, как капитан испуганно замахал руками и
загнал меня в автобус: «Проезжайте скорей!»
У узбекской границы стояла тишина и темнота. Абсолютная. Было
ясно, что нас не ждали. И других тоже. Все ужинали. А что ещё делать, если
света нет? Рахматулло проник через границу. Всё в порядке, нас пропустят. Ох, а
где свёрток с коньяком? Он его на нейтральной полосе оставил. Нашли. К
пограничнику заходили по одному с рюкзаками и альпенштоком. При свете двух
свечей он что-то писал и спрашивал. Из любопытства. Типа, какая погода была.
Слышу голос Русика, на снегу, мол, ночевали. Через несколько минут голос
Ларисы: «На снегу ночевали!» Ваня: «На снегу ночевали!» Гена: «На снегу
ночевали!» Когда я вошёл, мне было очень весело. Не помню, о чём парень меня
спрашивал, помню, что ответил, что на снегу ночевали.
На таможне было веселее. Мы зажгли все фонарики, таможенники –
все свечки, стали писать. Декларации были только на узбекском и английском.
Ради прикола мы выбрали англиский. Таможенники радовались. Спать ещё рано, со
скуки умрёшь, а тут группа. Из Н.Новгорода? Да? Ваши вчера прошли! (Это
проТургенева). Гитара? А чего не играешь? А, сейчас пройдёшь и сыграешь?
Хорошо. Хм, опять Шлёнкин. Ну, проходи. Из подсобки раздавались мощные звуки
гитары и пение Руси, Гены и Насти. Таможенники закончили и захотели спать. Еле
выгнали музыкантов.
Началась торговля с водителями. Они знали, что нам деваться
некуда и зарядили сначала 40$. Мы тоже знали, что они без нас порожняком
поедут. Я согласился за 15. В голове же держал 20 (а больше всё равно не было).
27 была конечная цена таксистов. Я дал команду (самому себе) раскидывать
спальники.
Поехали за 20. Бензин перед любимым праздником не то что бы
подорожал, а просто стал золотым. 1$ за литр!!!
Группа уехала на базу, они ещё долго будут есть, мыться,
укладываться. А мы поехали к родственникам. И будем до поздней ночи тоже есть
(такой лагман!), мыться (в бане) и укладываться (абсолютно всё равно где.) А
ещё я буду долго звонить в Ташкент. И ругать узбекскую связь, обзываться и
негодовать. Потом выяснится, что я код неправильно набирал! Заберу свои слова
обратно. И опять ничего не получится. И потом только, когда у меня будет от
неудачных звонков прединфарктное состояние (Степана надо предупредить! А то его
кондратий хватит) хозяева скажут, как надо правильно звонить. Берите ручки и
записывайте: 8-гудок-код города-номер-гудок-2-номер телефона, с которого
звонишь! Не успели записать? Повторяю: 8-гудок-код города-номер-гудок-2-номер
телефона, с которого звонишь! Я заберу обратно те слова, которые уже брал
обратно.
Утром приехал на автобусе, а группа ещё не готова. Оказывается,
хозяйки нет, у неё вещи оставляли. Поехали за ней. Только адреса сторож не
знал, сказал, что по фамилии Штаб там только она. Спросили и какого-то торговца
(а дело было в военном городке!). Тот по сторонам посмотрел и говорит:
«Никакого штаба здесь больше нет!» И стал озираться по сторонам, не выдал ли он
военную тайну. Не выдал. Мы сами нашли. Штаб. Ларису. Она же не виновата, что
муж её немецкой фамилией наградил!
Приехал Борис. Выдал мне документы. Поехали. В Ташкенте довольный Степан уже ждал
группу. Довольный, что я позвонил, и что он успел…
До поезда был ещё вечер и почти целый световой день.
Мемуары можно было бы на этом закончить. Но неужели читателю
неинтересно, как мы ехали в узбекском поезде? Приключения, думаете, кончились?
Как бы не так! Приключения
не кончились
В. Шленкин
|
