|
 - С чего все началось, как
возникла любовь к органу?
- Это очень интересная история. Как-то раз, когда
еще транслировались концерты из Большого зала московской консерватории, мама
показала мне по телевизору: «Видишь, там на сцене - не просто стена, это такой
большой музыкальный инструмент». «Даа?!!!...» И все…
С этого все и началось. И еще, знаете, его завораживающее звучание было для
меня чем-то недосягаемым; я просто цепенел… Эта
любовь - с детства. Все мое обучение было подчинено идее научиться
играть на этом инструменте.
- Вы росли в
музыкальной семье?
- Моя мама получила начальное музыкальное
образование, и росла в музыкальной семье, поскольку дед - ее отец - был
музыкантом. У нас дома очень любят петь, и я уже, наверное, лет с 8,
аккомпанировал на фортепиано. Так что связь с музыкой была с детства, несмотря
на то, что музыкой никто из моих родителей профессионально не занимался.
- А у кого
Вы учились?
- Я начал играть на органе с 11 лет - достаточно
рано для российских органистов. Занимался в классе выпускницы нижегородской консерватории
Марии Михайловны Поташниковой, ученицы Галины
Ивановны Козловой. Мы часто вспоминали на уроках Галину Ивановну, и надеюсь,
некоторые ее принципы игры я смог перенять. В училище я занимался в классе
Алексея Михайловича Шмитова, далее - консерватория по
классу Алексея Александровича Паршина, и аспирантура у Натальи Николаевны Гуреевой. Сейчас обучаюсь в Высшей Школе Музыки в Штуттгарте у профессора Людгера
Ломана.
- На вашей
афише кроме Москвы упомянут Кисловодск. С чем это связано?
- В течение полутора лет я работал в Кисловодске в
качестве художественного руководителя филармонии. Это еще одна сфера моей
деятельности.
- Как это
совмещается с исполнительством?
- Очень тяжело, потому что приходится решать
административные вопросы, требующие больших энергетических затрат и большого
количества времени. На мне был весь симфонический сезон - все солисты, все
программы. Мне приходилось брать в кабинет груды партитур и продумывать
программы. Не секрет, что периферийным оркестрам, к которым относится и Госоркестр в Минводах, трудно поддерживать высокую планку,
потому что все лучшие музыканты стремятся в центр. В общем, обширная работа. И
все-таки, в первую очередь, я - солист.
- Вы впервые
играете в Нижнем Новгороде?
- Был у Вас однажды: аккомпанировал аспирантский
экзамен замечательной балалаечнице Марине Морозовой. Как вы знаете, в московской
консерватории нет народного отделения. Ваша консерватория подхватила эстафету
обучения, и дает возможность хорошим музыкантам завершать здесь аспирантский
курс.
- То есть,
вы уже играли на нашем органе?
- Нет, аккомпанировал на рояле.
- Известно,
что все органы серьезно отличаются друг от друга. Какие ощущения дарит Вам наш
инструмент?
- Инструмент очень интересный. Он приспособлен для
исполнения барочной музыки. Как известно, Мендельсон опирался на барочные
традиции, и сонаты, исполненные сегодня, также хорошо звучат на вашем органе.
Инструмент в хорошем состоянии, дарит мне как исполнителю приятные ощущения,
открывает массу возможностей. Я рад, что сыграл на нем.
- Какую
музыку Вы предпочитаете исполнять?
- Я «всеяден», ведь в органной литературе столько
интересного! Старинная музыка, (Берд, Фрескобальди,
северные немцы), Бах и его современники, романтизм и, наконец, современный
репертуар. Я очень люблю исполнять новые сочинения, которые «увидят свет» в
моем исполнении. В этом есть какое-то соавторство, ведь от того, как ты
исполнишь пьесу, зависит, подчас, ее дальнейшая судьба. Это безумно интересно!
Я записал диск современной органной музыки, и московская консерватория уже в
этом году собирается его издать. Так что, современная органная музыка - большая
и интересная область творчества.
Беседовала Динара
Серебренникова,
арт-журналист I курса ФДО
| 
