Газета Лингвист
Газета Лингвист

*

Интервью  |  Вставай и иди

Вставай и иди

В октябре 2006 года Анастасия Маслова заняла почетное третье место на конкурсе «Best Terracotta Jobbing» («Лучшие Глиняные Поделки») в Нью-Йорке. Ее творение «Пряничный дом» было слеплено и раскрашено ногами. Дело в том, что одиннадцать лет назад Анастасия пострадала при пожаре. Ночью произошло замыкание проводки, и деревянный дом ее бабушки вспыхнул как фитиль. Пытаясь выбраться из дома через окно, Настя схватилась за раскаленную трубу и получила серьезные ожоги обеих рук. Врачи делали все, чтобы сохранить кисти, но у Анастасии началось заражение и ей пришлось делать операцию. В семнадцать лет девушка потеряла обе кисти.

Анастасия, Вы помните тот день, когда пришли в себя после операции?

Такое трудно забыть. Когда я очнулась от наркоза первое что почувствовала, это раздражающий зуд - очень чесалась шея. Хотелось достать руку из-под одеяла и почесать, но доставать было нечего. По бокам вместо рук лежали две, обмотанные бинтами, головешки. У меня был шок. Мама тут же начала спрашивать, как я себя чувствую, а у меня вертелась только одна мысль в голове: «лучше бы я сегодня не открывала глаза, лучше бы мне их вообще не открывать». Скажу честно, пока я была в больнице, не проходило ни одного дня, чтобы я не плакала. Я не знала, как жить дальше. Жизнь немощного уродца мне совершенно не улыбалась.

А что вам говорили врачи?

Врачи? А что они могли сказать, они все время успокаивали, даже не знаю кого больше, меня или маму, говорили, что девочка крепкая, быстро идет на поправку. Но руки-то они мне не пришьют! Хотя сегодня я понимаю, что нужно сказать им спасибо, они сделали все что могли, но тогда я ужасно на них злилась, да не только на них, на всех у кого было две руки.

Когда вас выписали из больницы, вы думали о том, как будете жить дальше, чем заниматься?

Да, постоянно. Я все время себя спрашивала, что же впереди, как я буду устраиваться в этом мире? Ответ, как мне казалось тогда, был однозначный и не радужный - сидеть дома, смотреть в окно, получать пенсию по инвалидности и полностью завесить от родных. Ужас!

Что же стало переломным моментом? Когда вы сказали себе, что так больше нельзя, надо вставать на ноги?

Вот-вот почти эти слова я услышала от мамы. Однажды утром, когда она подошла меня будить, она мне заявила: «Так больше нельзя! Ноги-то у тебя есть! Вставай, делай зарядку, потом пойдем в парикмахерскую, потом в магазин за новыми вещами, и запишемся в бассейн. С сегодняшнего дня у тебя новая жизнь, и ты ее будешь проживать как полноценная личность». А потом она мне сказала фразу, которую я повторяла себе на протяжении многих лет, когда мне было тяжело. Она сказала: «Дочка, ты не урод, не инвалид! Дыши полной грудью и учись радоваться жизни!» Я понимала, что мама все это говорила, чтобы подбодрить меня, но ради нее и благодаря ей я стала смелее смотреть в будущее. Я начала заниматься спортом, ходить в бассейн, делать растяжки, в общем, развивать свои ноги. И через год я уже могла показывать фокусы своим знакомым - я спокойно расчесывала волосы, держа расческу между пальцами ног. Руки это конечно не заменило, но жить становилось немного легче.

Каким образом вы стали заниматься рисованием?

Ой, я всегда отвечаю на этот вопрос коротко - судьба. Однажды я смотрела передачу про инвалидные дома, и там показали мужчину, который ногами разбирал и собирал различные электроприборы - бритвы, утюги, радиоприемники и т.д. Меня как осенило: «может и мне начать чем-то подобным заниматься ради удовольствия». Сначала я начала шить, но это было очень сложно и утомительно, я исколола себе все пальцы - бросала, плакала, потом злилась и снова брала в ноги иголку. А потом я попробовала рисовать. Первое время держала кисточку в зубах, затем старалась зажимать ее между пальцами ног, но ничего не получалось: кисточка выпадала, краски и вода проливались, за один день я могла испортить десятки листов. Однако я была вознаграждена за упорство, и месяц за месяцем у меня получалось все лучше и лучше.

Вы сказали, что сначала стали рисовать на бумаге, как вы перешли к лепке и расписыванию глиняных фигур?

На одном из концертов, который проводили для инвалидов в ДК Культуры, я познакомилась с Алексеем, он слепой. Алеша рассказал мне, что очень любит лепить фигуры из глины, и показал несколько своих поделок. Когда он узнал, что я рисую, то предложил мне разрисовать его неваляшку. Работа была простая, бери красную краску, да мажь, и если даже получиться неважно, Лешка никогда бы об этом не узнал, но я старалась изо всех сил. Получилось на удивление неплохо. Вот так мы и стали сотрудничать, он лепил, я разрисовывала, а потом Алексей начал учить меня работе с глиной. Сначала ничего не получалось, я только все портила, но бралась снова и снова. Иногда были срывы, тогда я уходила в комнату и ревела, потом успокаивалась, долго разговаривала с мамой и вновь бралась за работу.

Анастасия, а как вы попали в Нью-Йорк на конкурс «Best Terracotta Jobbing» («Лучшие Глиняные Поделки»)?

Свои первые работы я стала выставлять еще в 2004 году в различных школах, детских садах. Потом начала даже продавать, какие ни какие все же деньги. Однажды воспитательница детского сада мне рассказала о конкурсе, который проводился среди инвалидов, и посоветовала отправить туда пару работ. Меня это заинтересовало. На конкурсе я не заняла призового места, но получила возможность узнавать информацию о подобных мероприятиях. Так и начался выставочный период в моей жизни. Я лепила все лучше и лучше, пальцы чувствовали глину, и кисть я уже держала свободно. И вот однажды на выставке в Воронеже, я познакомилась с американцами-волонтерами. Они помогали организаторам конкурса. Они-то и обратили внимание на мои поделки и рассказали о конкурсе «Best Terracotta Jobbing». Я решила принять в нем участие, тем более что билеты и гостиницу оплачивала принимающая сторона. А после этой выставки, мне поступило несколько предложений, и сегодня я работаю консультантом в двух московских фирмах.

Настя, ощущаете ли вы сейчас негативное отношение со стороны общества к людям с ограниченными физическими возможностями?

Нет, я не чувствую негатива. Я уверенна в себе, ни грамма не комплексую, меня трудно обидеть. Да и взрослые люди довольно спокойно и с пониманием относятся к проблеме инвалидности. Сегодня особенно тяжело детям. Они сами по себе комок комплексов и обиды, а когда их сверстники начинают смеяться, издеваться это еще больше ударяет по психике. Поэтому я стараюсь помочь таким детям.

Каким же образом вы им помогаете?

Я часто хожу в детские дома к инвалидам и беседую, играю с ними. А также сейчас я получаю диплом психолога, чтобы точно знать, как общаться с детьми, как им помочь справиться со страхами и душевными травмами. Более того, я своим примером пытаюсь в них вселить уверенность, доказать, что человек с дефектами это не потерянный человек. Я им показываю, что мы можем быть счастливы и должны быть счастливы после того, что пережили.

А вы счастливы?

Да. Я занимаюсь любимым делом, даже получаю за это неплохие деньги. Единственное… немного не хватает второй половинки, но может быть судьба мне еще улыбнется, и я ее встречу. А пока радуемся тому, что есть.

Смолева Елена

Вход


Главная страницаКарта сайтаПоиск по сайтуПечатная версияО сайтеКонтакты
© 2006 "Лингвист"